20 
Оделла рано позавтракала, а потом сказала дворецкому и лакеям, которые ждали ее, что хочет проехаться верхом, — и они ничуть не удивились, что она пошла к конюшням прежде, чем вывели лошадей.
Оделла и Эйб выехали со, двора через боковые ворота.
Только двое младших конюхов видели, как они уезжают, но оба они побаивались Эйба и поэтому не осмелились ни о чем спрашивать.
Эйб ехал на большом жеребце, который был достаточно крепок, чтобы выдержать любой вес.
Стрекоза порою упрямилась, но Оделла была уверена, что она рада нести ее на себе.
Когда они отъехали далеко от дома и галопом поскакали через поля, Оделла воскликнула:
— Как славно вернуться! Не могу даже выразить, как я скучала по этим местам, когда была за границей.
— И мы скучали по вам, миледи, — ответил Эйб. — Все без вас было как-то не так… Помню, как вы приходили в конюшню и часами не вылезали оттуда…
— Но теперь я снова еду на Стрекозе!
Говоря это, Оделла подумала, что хотела бы сейчас уехать далеко за горизонт и никогда не возвращаться.
Это решило бы все проблемы и никакой виконт не смог бы заманить ее в ловушку.
И не было бы никакой мачехи, словно злая ведьма, стоящей у нее за спиной.
Вслух Оделла сказала:
— А вы не видели нянюшки с тех пор, как она поселилась в замке Комб?
— Старый дворецкий говорил с миссис Филд, — ответил Эйб. — Та вроде сказала, что ей там неплохо.
Госпожа Филд была домоправительницей в Комбе.
Оделла подумала, что нужно предупредить нянюшку не говорить миссис Филд о том, кто к ней приехал.
— И надолго ваша светлость думает остаться в замке? — спросил Эйб.
— Понятия не имею, — сказала Оделла. — Все, что я хочу, — это чтобы вы говорили, что не знаете, куда я поехала, за исключением того, что я упомянула, что остановлюсь у друзей.
— Ладно. В округе полно домов, где вас бы с радостью приняли, — сказал Эйб.
Оделла и сама это знала.
Какая удача, подумала она, что владелец замка, в который попала нянюшка, с ней никогда не встречался.
Его родители, которые знали мать и отца Оделлы, давно умерли.
Она вспоминала, на скольких детских праздниках побывала и сколько у нее было друзей с самого раннего детства.
Мать Оделлы, понимая, что ее дочь — единственный ребенок, считала, что у нее должно быть как можно больше друзей среди ровесников.
К счастью, Оксфордшир всегда славился тем, что здесь жили самые благородные семьи графства.
«Если мачеха будет искать меня по всем поместьям, ни на что другое у нее просто не останется времени», — с ликованием подумала Оделла.
До замка, принадлежащего маркизу Транкомбу, они с Эйбом добрались быстрее, чем если бы ехали в экипаже.
Эти места были даже красивее тех, где располагался Шэлфорд-Холл.
По высоким холмам росли густые леса, а долины пестрели весенними цветами.
Желтые лютики и голубые незабудки превращали пейзаж в яркое полотно безымянного, но очень талантливого художника.
И это полотно было великолепнее всех известных картин, которые Оделла видела во Флоренции.
— Я дома! Я дома! — хотелось крикнуть Оделле птицам, бабочкам и пчелам, жужжащим над лепестками цветов.
Но она тут же вспомнила, что ее настоящий дом — Шэлфорд-Холл.
Только если бы она осталась там, мачеха моментально бы утянула ее в Лондон, к виконту.
От этой мысли Оделла вздрогнула. Оставшееся время до замка Комб она молчала.
Когда Оделла увидела замок, у нее перехватило дыхание.
Солнце сияло в его окнах и заливало светом скульптуры на крыше, делая Комб похожим на волшебный дворец.
«Неудивительно, что нянюшке нравится здесь!» — подумала Оделла.
Они пересекли изумрудную лужайку, спускающуюся к пруду, проехали по небольшому мостику; внизу по серебристой воде скользили белоснежные лебеди.
Сад был усыпан цветами и пышной сиренью; бело-розовые лепестки яблонь и вишни превращали его в страну чудес.
Оделла настолько засмотрелась на эту красоту, что даже забыла, зачем сюда приехала. Потом она опомнилась и, соскочив с лошади, побежала к двери на кухню.
Эйб постучал, и ему открыла посудомойка.
— Мы хотели бы увидеть мисс Вест, — быстро сказала Оделла, пока Эйб не ляпнул что-нибудь не то.
— Она наверху, в детской, — ответила девушка.
— Вы не могли бы меня проводить? — спросила Оделла.
Они уже договорились, что, пока Оделла поднимется к нянюшке, Эйб позовет конюхов и отведет лошадей в конюшню.
20 
