Особенно,... 
53 
— Мне нужно раздобыть эту книгу имен, — произнесла княгиня. — Пусть конюшенный съездит в Монте-Карло. — Она немного помолчала, после чего добавила: — Очень жаль, что маркиза не поинтересовалась, что означает ее имя. Я придумала нечто весьма соответствующее.
В ее голосе вновь появился яд.
— Вам следует прилечь, — предложила Мария. — Ваше сиятельство будет плохо себя чувствовать, если не отдохнет, а вечером опять поедет играть.
— Мне нужно кое-что обдумать, — уклончиво сказала княгиня.
— Нет никаких оснований волноваться за его сиятельство, — гнула свою линию Мария. — Он уже взрослый и может делать то, что хочет. Все матери, и ваше сиятельство не исключение, рано или поздно обязаны это понять.
— Не позволю! — со злостью бросила княгиня. — Не позволю, Мария! Я не выношу ее. Она опутывает князя с тех пор, как здесь появилась.
— Ничего опасного в этом нет, можете быть уверены, — успокаивала ее Мария. — Мужчины остаются мужчинами, в чем женщины убедились еще с незапамятных времен.
Анцелла почувствовала, что больше не в силах выносить все это.
Мужчины остаются мужчинами!
И князь, который, как она думала, на голову выше остальных мужчин, оказывается, не лучше любого из них. Того же капитана Садли, берущего деньги у любимой женщины. И великого князя, который оставил жену в России, а сам развлекается в Монте-Карло. И принца Уэльского, бесконечно изменяющего своей симпатичной жене-датчанке.
Все они одинаковы. Мужчины остаются мужчинами!
Она была идиоткой, надеясь на что-то иное.
Анцелла обливалась горючими слезами, делая поочередно эти горькие признания.
Пройдя в свою комнату, она опустилась в кресло, спрятала лицо в ладони и задумалась над тем, почему не умерла прежде, чем испытать подобные терзания.
Она не имела понятия, сколько времени провела в таких раздумьях. Очнулась в испуге, услышав стук в дверь.
— Кто там?
— Не могли бы вы спуститься в салон? — по-французски спросила служанка.
Анцелле хотелось ответить отказом. Если это князь пожелал увидеться с ней, то разговора с ним она не выдержит. Если кто-нибудь другой, то сказать ему ей нечего.
Однако она подумала, что ее наняли для того, чтобы исполнять приказания.
— Одну минуту, — ответила она.
— Мерси, мадемуазель.
Анцелла встала и подошла к зеркалу.
Взглянула на свое отражение. Она была почти уверена, что увидит старую, сморщенную женщину, у которой, чего доброго, успели поседеть волосы. Однако из зеркала темными, полными боли глазами смотрело на нее бледное личико, которое тем не менее принадлежало очень молодой и симпатичной особе. Она непроизвольно поправила волосы, обтянула складки лилового хлопчатобумажного платья и вышла из комнаты.
Если это действительно князь хочет с ней поговорить, она сразу же ответит, будто получила из Англии плохие вести и немедленно должна уехать. Почта приходила на виллу около двух часов пополудни. Вот, к примеру, с ней и прибыло письмо, предписывающее ей без промедления вернуться домой.
Князь может этому не поверить, начнет упрашивать остаться, но она знала, что у нее достанет сил, чтобы не послушаться его: никакие аргументы, никакие просьбы не заставят ее отказаться от принятого решения.
Она глубоко вздохнула и с высоко поднятой головой прошла в салон.
Когда лакей распахнул перед ней дверь, Анцелла увидела, что ее ожидает не князь, как она надеялась, а маркиза.
Какое-то мгновение она думала, что не в состоянии будет разговаривать с женщиной, разрушившей, пусть даже неосознанно, ее счастье — мир иллюзий, в котором она прожила столь непродолжительное время. Однако тут же решила, что должна держать себя как истинная дама, что бы ни сказала и ни сделала маркиза.
Анцелла приблизилась к ней и, согласно этикету, как старшей по возрасту, сделала легкий реверанс.
— Мне хотелось бы с вами поговорить, госпожа Уинтон, — тихо сказала маркиза. — Но не здесь, поскольку, как вы наверняка знаете, здесь нас могут подслушать. — Анцелла ничего не ответила, и маркиза предложила: — Выйдемте в парк. Все гости уже уехали, там мы будем одни.
Анцелла хотела отказаться, но не нашла что сказать и двинулась вслед за маркизой, которая вышла на террасу и начала спускаться по мраморным ступеням.
На маркизе было одно из ее самых любимых платьев. Ступив на солнце, она раскрыла зонтик того же, что и платье, цвета, украшенный букетиками светло-красных бутончиков роз.
53 
