ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>

В сетях соблазна

Симпатичный роман. Очередная сказка о Золушке >>>>>

Невеста по завещанию

Очень понравилось, адекватные герои читается легко приятный юмор и диалоги героев без приторности >>>>>

Все по-честному

Отличная книга! Стиль написания лёгкий, необычный, юморной. История понравилась, но, соглашусь, что героиня слишком... >>>>>

Остров ведьм

Не супер, на один раз, 4 >>>>>




  104  

Вот хотя бы это. Вроде бы все как на ладони. Обыкновенная кража чужого имущества и положенная по закону кара. За хищение телки у колхозника суд наказал по закону двух его односельчан. Пострадавший рассудил иначе, об этом он и заявил прямиком Ковпаку, явившись к нему на прием.

— Неправильно решили, Сидор Артемьевич. Маху дал суд, вот что.

— Вы думаете? — поднял бровь Ковпак.

— Ей-богу, правда! — посетитель строго и серьезно смотрит ему в глаза.

— Слушаю твою правду. Давай, раз так!

— Дело-то аховое, — начал пострадавший. — Эти двое, что срок получили давеча, спасибо суду небось втихомолку говорят…

— Не пойму тебя, брат. Ворюгам дали по заслугам, за что же спасибо?

— А за то, Сидор Артемьевич, что эта самая заслуга, как вы говорите, от фронта спасет, от войны. Отсидит свое — и домой! А война-то вот-вот и кончится.

Ковпак вскинулся.

— Выходит, они для того только и прирезали твою телку?

— Святая правда, Сидор Артемьевич.

— И мы, значит, Советская власть, своими руками их от фронта подальше в тыл услали. Так?! — Старик уже гневался.

— Так оно и есть.

Сидор Артемьевич поднялся из-за стола. Обошел его и приблизился к посетителю — пожилому колхознику. Тот хотел было подняться.

— Сиди, брат, сиди. В ногах правды нет. Есть она у Советской власти. Это уж точно. Есть и всегда будет. И на этот раз — тоже. Иди, брат, к себе до хаты и не сомневайся: ошибку свою исправим. Будут обидчики твои не в глубоком тылу шкуру спасать, а на фронте свой позор своей же кровью смывать…

Они попрощались. Ковпак в точности выполнил обещанное. По его настоянию приговор — отбывание наказания в исправительно-трудовых лагерях — был заменен направлением обоих на фронт в штрафной батальон.

Случалось, что решение Сидора Артемьевича и отклонялось от буквы закона, но оно всегда с абсолютной точностью отражало дух этого закона. Не все способны решаться на такое — риск. Вот и председатель Верховного суда как-то заметил:

— По правде говоря, Сидор Артемьевич, вот здесь вы отступили от закона. Не положено!

— Значит, нарушил? — уточнил Ковпак.

Председатель замялся:

— Да не то, чтобы нарушили, но не соблюдена буква закона.

— Ах, вот как! — Ковпак покачал лобастой головой. — Понятно! Значит, хоть решение и правильное, но закону не соответствует. Какой же вывод?

— Да вы уж сами сделайте его, — усмехнулся председатель, отлично зная, что заявит старик. И не ошибся.

— Пожалуйста, — Ковпак, в свою очередь, дружелюбно улыбнулся. — По-моему, так: без ума и сердца закон — это не закон, а слепая сила. Значит, не может она видеть того, что видит зрячий законник, у которого есть и ум, и сердце. Без них закон, знаете, все равно, что сало без хлеба. Нам это ни к чему, я считаю. По закону сделать, как я понимаю, — это значит и по уму, и по сердцу. Если и то, и другое честно, тогда получится точно по закону…

Председатель больше не возражал. Он понимал: Ковпак прав. Жизнь каждодневно доказывала именно эту правоту.

Временная оккупация Украины не могла пройти бесследной и в том смысле, что она вытащила из помоек истории множество мерзости, вышвырнутой народом в Октябре семнадцатого года. Без этой мерзости, взятой на содержание, фашизм не был бы фашизмом. Ковпак об этом хорошо знал. Но ему ли было не знать и того, что гитлеровская трясина, случалось, засасывала и слабодушных, и спровоцированных, и неосмотрительных.

Но бывало и такое: воевал человек за Родину честно и храбро. Все хорошо — герой, почет ему и уважение от людей. Но вот стряслась беда с ним, получилось так, что этот же герой чем-то скомпрометировал себя. Как быть Ковпаку, решающему его дело? По закону действовать? Несомненно! Он обязан следовать закону, тут все ясно. Не ясно другое: достаточно ли одного закона, чтобы не ошибиться? Ведь закон все же еще не сама жизнь, породившая его. Ковпак непременно задавал и такой вопрос своим помощникам. В ответ чаще всего слышал:

— Да чего тут, есть кодекс — вот и все…

— Выше закона не прыгнешь…

— На то и закон, чтобы от себя не выдумывали…

Ковпак терпеливо слушает и хмурится. Он огорчен, потому что не слышит того, что хотел бы услышать. И берет слово:

— Не согласен я с вами, хлопцы. Не согласен! Потому что вы главного не видите. Того, что закон наш не предусмотрел фашистскую оккупацию. Так или нет? Так! Что же следует? А то, что, если этого не предусмотрел закон, мы, люди, обязаны учесть. Тогда мы и закона не нарушим, и решим правильно, справедливо, по-советски, как и подобает коммунистам.

  104