144 
— Это радует, — я плюхнулась прямо на неровную землю, машинально запуская руки в пушистую гриву льва, — Хватит с меня на сегодня потрясений.
— Это точно, — отозвался ятугар, — Эль, ты не поможешь? Нужно свести края раны, тогда заживление пойдет быстрее.
— Конечно, — с готовностью поднялась я. Точнее, попыталась подняться, но могучая львиная лапа моментально прижала меня к земле, каким-то непостижимым образом притянув к могучему телу, заляпанному кровью, — Кирт, зараза ты пушистая! Не до этого сейчас! Будь послушным львенком, и держи свои лапы при себе!
Недовольно фыркнув, этот упрямый кошак перестал-таки изображать бессознательную тушу на последнем издыхании и, подняв свою лапищу, позволил мне выбраться из этих «объятий». Сердито буркнув, я перебралась за его спину, подвесив над его телом еще несколько светляков, кроме тех, что принадлежали Дарту. Рана под правой лопаткой выглядела, если честно, не очень, и очень напоминала мне ту, на теле Ринь…
Отогнав не нужные сейчас воспоминания, я приблизилась к льву и, нежно погладив мягкую шкуру, произнесла:
— Кирт, потерпи немножко, хорошо? Мы тебя сейчас подлатаем.
Киртан отозвался едва слышным ворчанием, а я, невольно улыбнувшись, закатала рукава куртки и принялась за дело. Держать края раны так, чтобы они не расходились, пока Дарт выплетал заклинания, тихо что-то напевая, оказалось достаточно сложно. Руки то и дело соскальзывали с пропитанной кровью шкуры, да и светляки, которые перемещались над нашей головой благодаря дуновениям ветра, хоть и не сильного, нисколько не помогали. А лечить черную кошку, да еще и черной ночью это, скажу я вам, не конфеты с дворцовой кухни тырить!
В конце концов, постепенно продвигаясь, нам все же удалось затянуть рану, о которой теперь практически ничего не напоминало. Ну, если, конечно, не считать обилие крови на мне, Дарте, и самом Киртане! Выглядели мы так, как будто не ятугара лечили, а драконов освежевали, честное слово! Кстати, а не пойти ли себе парочку костей наковырять в том теле, что у стены Эллидара так мило пригрелось? Ну, в смысле, размазалось по нему.
Как это ни странно, но к этим драконам, а точнее, к их смерти, я никаких чувств не испытывала. Они были безумны, и до последнего даже не смогли осознать этого факта. Более того, одному из них удалось уйти, и я подозреваю, что тот тоже особым терпением и радушием не отличается. И лишь того, кто в самый последний момент смог, хоть и ненадолго, прийти в себя, мне было искренне жаль. Его тело будет единственным, которое я придам огню, чтобы оно никому не досталось. А с остальными пускай жители Эллидара разбираются. И пускай они их хоть на составные разберут, на сувениры, так сказать, мне действительно все равно…
— Все! — я устало плюхнулась пятой точкой на поваленное дерево, оглядывая дело рук своих, а конкретнее — взлохмаченного и несколько бледного, но уже целого и невредимого ятугара, — Ты как новенький.
— Я бы так не сказал, — поморщился Князь Эренрих, устало присаживаясь рядом со мной. Дарт тут же оказался у него за спиной, намереваясь продолжить лечение, но я его остановила:
— Дарт, не стоит. Найти Ри, у него еще должен был остаться отвар из соссюреи.
Ятугар только кивнул мне в знак благодарности и тут же поспешил отыскать моего суетливого ученичка. Впрочем, что-то мне подсказывало, что он не так уже далеко, и именно он приложил свою шаловливую ручку к пылающему кострищу, что виднелось в том же месте, где должно было лежать тело того же самого дракона… Эх, люблю я своего братика за то, что тот практически всегда согласен с моими мыслями! И даже активно участвует в их исполнении, ага.
— Хелли, — неожиданно, после продолжительного молчания, обратился ко мне Киртан, — Ты простишь меня?
— За что? — изумилась я и хотела уже пристроить свою голову у него на плече, но вспомнила, что он у нас, вроде как пострадавший. Пришлось уныло вздохнуть, украдкой оглядеть окружающее нас пространство в поисках нелюдей, которых можно было использовать вместо подушки, не найти таковых, и остаться сидеть все так же образом.
Ятугар, заметивший-таки мои вялые вращения головой, хмыкнул и сам пристроил мою голову на своем плече. Устроив поудобнее мою буйную головушку, я придвинулась поближе, сграбастав слегка согнутую в локте руку князя ятугаров.
— За то, что ударил тебя, — наконец-то выдавил из себя Кирт, хотя его голо при этом звучал так, что он не пощечину мне зарядил, чтобы прекратить истерику, а прикопал мой хладный труп где-нибудь на вершине Динтанарских гор.
144 
