26 
Нет, проклятое одиночество все же лучше близости. Он должен держать ее на расстоянии — пока не получит ответ на хотя бы некоторые вопросы.
И все-таки сосредоточиться на завещании Лукасу никак не удавалось. Он не переставал размышлять, где Чандра, чем занимается и когда поднимется к себе в спальню.
Он придумывал десятки предлогов, чтобы сойти вниз: он проголодался, ему захотелось выпить чего-нибудь прохладительного или понадобилось выбросить мусор.
Но она уже поручила мальчикам выбросить мусор.
Он мечтал только об одном — быть рядом с ней, смотреть на нее, слышать ее голос.
Десятки раз Лукас прокрадывался через комнату к двери и вновь заставлял себя вернуться к столу.
Наконец он услышал негромкий шум на лестнице. Щелкнул выключатель. Легкие торопливые шаги послышались в коридоре, мелодичный голос пожелал мальчикам спокойной ночи. Последним до Лукаса долетел звук открывшейся и тут же мягко прикрытой двери.
Она была рядом — раздевалась, собираясь принять душ и лечь в постель.
Воспоминания о том, какой он увидел Чандру в душевой кабинке, дразнили и мучили Лукаса весь день, теперь они вспыхнули с новой силой. Он вспоминал ее грудь, по которой стекали мыльные струйки, обегая набухшие розовые соски. Вновь ощущал тепло ее нежной, шелковистой обнаженной кожи под ладонями. Представлял сладкий привкус и очертания горячих губ. Она оказалась легкой как перышко, когда он прижал ее к себе. Ему хотелось вновь обнять ее. И поцеловать.
Нет, он хотел большего. Мечтал видеть ее нагой, слиться с ее телом, чувствовать, как его обнимают ее руки и ноги, а губы покорно приоткрываются под его губами.
Одних воспоминаний о Чандре вкупе с фантазиями хватило, чтобы распалить Лукаса и свести его с ума. Наконец он вскочил со стула и решительно зашагал к двери.
Но, не успев прикоснуться к дверной ручке, Лукас увидел, как она начинает поворачиваться.
За дверью стояла Чандра.
Лукас испытал такие же ощущения, как в холле дома Моуранов, когда вся горечь вдруг покинула его, а их души соединились.
Чувствуя ее близость, он застыл столбом, слыша, как колотится сердце. Неужели она почувствовала его желание и пришла к нему?
С трудом сглотнув, он вытер пот со лба тыльной стороной ладони. Нельзя, чтобы она вошла и увидела его поджидающим у двери, готовым наброситься на нее, как изголодавшийся по сексу маньяк. Затем ручка еще раз повернулась, и Лукас понял, что уже слишком поздно.
Дверь приоткрылась, и он навалился на нее всем телом, не желая впускать в комнату ни Чандру, ни влечение к ней.
Но она осторожно постучала.
Закрыв глаза, Лукас стиснул кулаки.
Он думал о долгих месяцах воздержания, прошедших с момента развода с Джоан, когда он целиком отдался работе и избегал женщин. Что же тут странного, если после соблазнительного эпизода в душевой кабинке он не перестает вспоминать Чандру? Ее стройное нежное тело, ослепительно сапфировые глаза и шелковистые волосы? Он уловил аромат роз на столике у кровати. Даже ее запах преследовал его повсюду. Весь дом пропах проклятыми цветами. Они наводнили весь сад. Он вдевал розу в петлицу, уходя в офис.
Черт бы ее побрал! Чего она добивается?
Нет, он не может больше выдержать, зная, что она тут, за дверью. Распахнув дверь, Лукас преградил Чандре путь в спальню, точно злой великан. Широко расставив ноги, чувствуя, как все его тело напряглось и покрылось потом, а сердце бьется все чаще, он хрипло спросил:
— Что вам нужно?
В ее глазах он увидел отчетливое отражение собственного желания, а вместе с ним — страх, печаль и замешательство.
— Я не могу так жить. Я хочу, чтобы мы были друзьями, — прошептала она. — Хочу, чтобы вы были счастливы.
Друзьями? Почему женщины не могут обойтись без этой чепухи? Но от звуков ее шелковистого голоса кровь Лукаса превратилась в пламя.
— Это невозможно, — буркнул он.
— Лукас, — мягко начала она, — если мое присутствие в вашем доме мешает вам, я уйду.
— Нет!
О Господи, нет!
— Но…
Ее лицо было мертвенно-бледно. Беспокойство и усталость сгустили темные тени под глазами. Чандра недавно из больницы. И не знает, кто она такая… Настолько беспомощна… Что, если ублюдок, который пытался ее убить, отыщет ее?
Ее разыскивают по обвинению в убийстве. Полицейские съедят его живьем. И пресса тоже.
— И куда же, черт возьми, вы денетесь? — грубо поинтересовался он.
26 
