21 
Родной отец Кэти, человек, за которого ее мать вышла замуж по любви, охотился и рыбачил на реках Луизианы, удалившись на свою плантацию, после того, как она развелась с ним ради Арми, дабы удовлетворить собственное неистребимое тщеславие.
— Мой отец вскоре умер, потому что сердце его было разбито; а матери было наплевать — не от бессердечия, нет, просто она не понимала: только она одна виновата в его смерти. Для нее имели значение лишь роскошные дома, знаменитые друзья и пышные приемы. Все считают ее чрезвычайно милой женщиной. Но любезностью она прикрывается, словно маской. На самом деле она не менее тщеславна и жестока, нежели Арми.
— Теперь я начинаю понимать, почему ты перелезла через стену.
— Мне вовсе не хотелось убегать с Джеффом. Просто мне нужен был спутник, чтобы прогуляться по саду, такой, который из страха перед Арми не сообщил бы тому, что я сбежала.
— Куда же ты собиралась сбежать?
— Куда-нибудь — лишь бы подальше от дома. Мне хотелось свободы. Я надеялась найти какое-нибудь кафе, поболтать с настоящими людьми. Оказаться там, где меня никто не знает. Понимаю, тебе это желание кажется нелепым...
Она слегка прикоснулась к его руке, и мускулы на предплечье Рейфа напряглись. Жар, исходивший от ее пальцев, был приятным. Чересчур приятным.
Рейф закрыл глаза, глубоко вздохнул и с трудом убедил себя в том, что способен сдерживаться.
— Мне повезло, что я наткнулась на тебя, — негромко продолжала она. Ее сияющие глаза дразнили и влекли Рейфа.
У Рейфа перехватило горло; он не знал, что ответить.
— Но я уже достаточно рассказала о себе. Теперь твоя очередь.
— Мне почти нечего рассказывать.
— Ну, пожалуйста... — протянула она.
Рейф попытался отвести от нее взгляд, но не смог. Он слишком остро осознавал ее близость, нежный запах лаванды, тепло упругого тела. Она с поразительной легкостью возбуждала в нем чувства, которым он обычно не давал воли, — глубокую потребность в нежности и в чем-то простом, но необходимом, как женская дружба.
— Расскажи, — снова прошептала она.
Если пробуждающаяся нежность к Кэти встревожила его, то собственная потребность излить душу ошеломила. Он признался, что является результатом кратковременного союза своего состоятельного отца с актрисой из Лас-Вегаса. Мать, которая так и не вышла замуж, позже обвиняла сына в том, что он лишил ее шанса стать звездой. Он вспомнил, что его мать часто пила и меняла друзей как перчатки. И что они вместе с Майком выросли в одном и том же ветхом доме и посещали школу, отнюдь не для привилегированных. А в старших классах стали лучшими друзьями, играли в футбол, учились защищать друг друга и поступили в университет Хьюстона благодаря стипендии игроков футбольной команды.
Он думал, что лишился рассудка, открывая свои тайны, но присутствие Кэти странным образом успокаивало его.
— На каком же предмете ты специализировался? — мягко спросила Кэти.
— На драме, — ответил он.
— У тебя открылся талант?
— Нет, просто я был лентяем. А ложь мне удавалась. А кроме того, умел подражать манерам и акцентам других людей. Я хотел стать актером, даже отправился в Голливуд и сыграл несколько крохотных ролей. Полагаю, желание быть звездой я унаследовал от матери.
— И с тех пор ты никогда не пользовался своим даром?
— Напротив, прибегал к нему постоянно. — Он усмехнулся.
— А я, когда поступала в колледж, мечтала стать фотографом.
Кэти пожелала услышать, почему Рейф и Майк после колледжа стали зарабатывать на жизнь воровством, и Рейфу пришлось рассказать трагическую историю одного из своих знакомых, который так и не сумел найти работу после окончания колледжа и теперь маялся в Хантсвилле. Рейф уже давно понял: проще рассказать чью-нибудь подлинную историю, чем сочинять собственную ложь, поскольку в первом случае, если понадобится, легче вспомнить все подробности.
Они всего-навсего беседовали, но присутствие Кэти вызывало у Рейфа необычные чувства. Ни одной другой женщине никогда не удавалось так глубоко тронуть в душе Рейфа чувствительную струнку.
Подавив сонный зевок, Кэти потянулась и поцеловала его. Рейф так и не понял, почему он не вскочил и не удрал.
А дальше случилось то, что казалось неизбежным с самого начала.
Но неизбежному предшествовал еще один краткий разговор.
— У меня никогда еще не было богатой подружки, — пробормотал Рейф, чувствуя, как губы Кэти касаются его кожи.
21 
