Последние отзывы

  116  

Сан Саныч и Зинаида растерянно переглянулись, а Маша продолжала говорить, жуя бутерброд и наливая себе чай в чашку:

— После того как мой свежеиспеченный жених Алеша прощался со своей бывшей любовью, я пересмотрела линию своего поведения. Я не могу считать ни его правым, ни себя виноватой.

— Но, Машенька… — собралась с духом Зинаида.

— А специально для тебя, бабушка, я скажу. Для того чтобы стать хорошим врачом, желательно иметь большой профессиональный стаж. И я с сегодняшнего дня собираюсь работать именно ради этой цели!

Зинаида и Сан Саныч изумленно переглянулись.

— Ты хочешь устроиться в больницу, Маша, так? — спросил Сан Саныч.

— Да. Совершенно верно, — кивнула Маша. Сан Саныч уточнил:

— Для того чтобы помогать больным или для своего профессионального стажа? Что для тебя главное, внучка?

Маша одним глотком допила чай, доела бутерброд и ответила, чеканя слова:

— Для стажа, дедушка. Для будущей карьеры. И больным от этого тоже польза.

Сна повернулась и вышла из кухни.

Сан Саныч и Зинаида потрясенно посмотрели ей вслед. Они переглянулись, словно ища друг у друга подсказки — что бы это значило?

— Ты слышал? Она сказала, что ей чихать теперь на Алешку и она будет думать только о карьере.

Сан Саныч ответил:

— А по-моему, Зина, она озвучила твою мечту. Ты же этого хотела: чтобы Маша не забивала голову всякими страстями, а думала об учебе, о своем будущем.

— Моя мечта, конечно… Но не до такой же степени!

— А до какой ты хотела? — удивился Сан Саныч.

— Нет, ты слышал, как она об этом говорила? Каким тоном? Я от растерянности даже к стулу прилипла.

— Отлепись, она уже ушла, — хмыкнул Сан Саныч.

— В больницу?

Сан Саныч развел руками:

— Наверное. Ты же слышала. С сегодняшнего дня глупостям — конец.

— Значит, ее новый знакомый — Андрей — к глупостям не относится.

— Не дай Бог! — воскликнул Сан Саныч. Зинаида подняла брови:

— А почему? Сам говорил — интересный мужчина, москвич, писатель…

Сан Саныч с укором взглянул на нее:

— Зина! Перестань! Хотя, знаешь, что я думаю? На нее этот Андрей и повлиял! Не могла Маша сама по себе так резко измениться!

Зинаида испугалась:

— А может быть, она и сейчас к нему пошла? Чего он пишет-то, говоришь?

— Не знаю. Легенды. Сказки какие-то… — Сан Саныч махнул рукой.

Зинаида грустно кивнула:

— Вот-вот. Бедная моя Маша. То моряк, то сказочник…

Зинаиду совсем не радовала неожиданная метаморфоза, которая произошла с Машей. Такой напористой и строптивой внучка не была никогда.

* * *

Таисия готовила завтрак для Кати — положила в чашку творог, поставила на стол фрукты, стакан с соком. Катя наблюдала за ее действиями с презрительным выражением лица:

— Не понимаю, чего ты так стараешься, мама!

— Забочусь о твоем правильном питании, Катя.

— Зря заботишься. Эту бурду я есть не буду, — фыркнула Катя.

— Здравствуйте! Что это ты называешь бурдой? — возмутилась Таисия.

— Творог. Я его с детства терпеть не могу, — скривилась Катя.

Таисия покачала головой:

— Ничего. Придется изменить привычкам. Будущему ребенку необходим кальций для формирования костей. Как ты сегодня себя чувствуешь?

— Так же, как и вчера — плохо.

— Я купила тебе витамины, которые помогут пережить токсикоз.

— Мама, ну зачем?

Таисия удивленно посмотрела на дочь:

— Как зачем? Есть все равно необходимо. А так — ты и себя изморишь голодом, и ребенку ничего не дашь.

— Мама, я же ясно тебе сказала вчера — никакого ребенка не будет! — напомнила Катя.

— Как это — не будет ребенка? Даже думать не смей! — возмутилась Таисия.

— А ты не смей мне приказывать. В конце концов, это мое личное дело.

Таисия с ужасом спросила:

— Ты что, дочка? Действительно решила сделать аборт?

—Да.

Таисия бросила свои приготовления к завтраку и села рядом с Катей.

— Дочка, ты не права. Это не самый лучший способ решать проблемы.

— Почему же? Нет человека — нет проблемы, прищурилась Катя.

Таисию даже передернуло:

— Тьфу! Сталина она цитирует! Еще Гитлера процитируй.

— А ты — папу Римского!

— Катя! Это же не просто операция! Это убийство! — воскликнула Таисия.

— Смотря как к этому относиться.

— Сейчас ты относишься к этому легкомысленно, а потом не сможешь простить себе, — предостерегла Таисия.

  116