20 
— Что для Вас республиканская Испания? Как вы сегодня оцениваете борьбу республиканской армии, действия 14-го корпуса. Что удалось перенести из опыта первой Отечественной войны в Испанию, что не удалось и почему не удалось?
— Удалось то, что преодолевал вопреки директивам Ставки, вопреки директивам Сталина. Сталин призывал создавать партизанские отряды для поджога лесов. Если бы с такой идеей выступил бы я, меня бы назвали провокатором. А мне приходилось как-то этот вопрос обходить, чтобы не быть обвиненным ни с той, ни с другой стороны. Потому что если бы мы поджигали леса, то вообще партизанского движения никакого бы не было. Да и что вообще бы от России осталось?
— А леса — это дом партизанских отрядов.
— Второе. Сталин дал директиву все, что не может быть вывезено — скот, зерно, — все должно быть уничтожено при отходе. Если бы это все было выполнено, то население, 60 миллионов, должно было бы погибнуть. Это не было выполнено. И благодаря тому, что не было выполнено, население могло кормить партизан и даже направлять обозы. Вот, в Ленинград обозы. Иначе с выжженными полями и лесами, уничтоженными скотом и зерном все бы население погибло, и вообще никакого партизанского движения бы не было.
— Илья Григорьевич, Вы участник трех войн…
— Четырех.
— Гражданской, Испанской…
— Финской и…
— Какая из войн Вам больше всего запомнилась?
— Все они запомнились. Ни одна война мимо не прошла. Я не могу даже сравнить… Самая обидная война, жалкая война — это, конечно, Финская, когда в результате победы мы получили поражение. Это было обидно. Еще бы две недели, и мы бы воевали на два фронта. На финском и на Кавказе. А так каждая война. Конечно, страшнее всего, для меня была первая, Гражданская война. Где можно было бы как-то развернуться, — это все-таки Великая Отечественная война. Кое-как, в обход постановлений, рискуя… Первая была очень насыщена. Из первой, Гражданской, войны я вышел воином. Потому что к концу я уже был в числе лучшей команды, которая занималась заграждениями[63].
— А в последующих войнах Вы стали профессионалом?
— В последней я приобрел специальность.
— Какова роль специальных подразделений в этих операциях?
— Роль специальных подразделений колоссальна. Если бы у нас были такие специальные подразделения, как рекомендовал Фрунзе, например, в 1925 году, какие рекомендовал Денис Давыдов и князь Голицын, мы бы, конечно, немцев остановили бы до подхода к Москве.
— В одном из интервью Вы говорили, что Вермахт можно было разбить еще в 1943 году. Какие причины помешали этому?
— В 1943 году у нас было 12 000 хорошо действующих и имеющих связь партизан. Стоило бы только государству, Сталину обеспечить их взрывчатыми веществами и поставить грамотные задачи, мы бы, конечно, в 1943 году легко могли закрыть вражеские коммуникации и тем лишить противника возможности снабжения из тыла. Отсекли бы войска противников на фронте от источников их снабжения, а без этого воевать он бы не смог.
— Это предлагал еще в первой Отечественной войне Денис Давыдов??
— Да, то, что он предлагал в начале войны, то мы в свое время до 1931 года и делали. Причем обе войны показывают, что на фронте нужна подготовка, а в тылу подготовка нужна еще больше. Потому что на фронте противник только впереди и на небе. А тут и сзади, и спереди, и на небе, и сбоку — с одного и другого. Поэтому подготовка должна быть очень тщательной и рассчитана на сочетание с той техникой, которая дает возможность уничтожать противника, не вступая с ним в бой, не входя даже в боевое столкновение. Если посмотреть, самый характерный пример. Американцы 30 % живой силы и 70 % техники потеряли в Южном Вьетнаме, не вступая в бой. Это благодаря именно умелому применению партизанской диверсионной деятельности.
Это самая большая ошибка. Второе. Ликвидировали подготовку в армии и не нацелили людей, чтобы они не сдавались в плен, а шли в партизаны. Вот рассказывает один: было видно, как целые колонны попадали в тыл противника, чтобы сдаться в плен. И они там в большинстве погибали. Между тем они могли перейти к партизанским действиям, отрезать противника. А они погибли.
— Говорили так: если от роты остается один солдат, то гибнет рота, если же от партизан остается один, то образуется целое соединение.
— Да. Были и такие примеры. Самый классический пример — это Иван Хариш, который прошел через Францию, Германию, Австрию и по сути один создал партизанский отряд, партизанское соединение, нанес противнику большой урона, причем за время войны он потерял всего 168 человек, а противника он уничтожил минимально 2000. Он подорвал 168 поездов, а в каждом поезде…
20 
