Отец Василий свое слово тоже держал и «подогрев» обеспечил. Совершенно не выделяя камеру братьев среди остальных, он так же щедро оделял ее пожертвованными небогатыми прихожанами печеньем, салом и сигаретами. В начале октября труды принесли плоды, и отец Василий услышал от братьев то, чего, собственно, и ждал.
Беда в том, что именно в этот день священник только-только поверил затишью и подумал, что можно немного расслабиться и перевезти Ольгу в дом. Так что, когда он получил это известие, его первая реакция была похожа на реакцию товарища Сталина о начале войны – недоумение и боль. Так, словно с Ковалевым можно было заключить надежный пакт, а его улыбки при случайных встречах в коридорах что-то значили.
«Все готово, – сказали братья. – Покушение состоится в ближайшую субботу».
Всех деталей они не знали, да и знать не могли. Но они и так рассказали достаточно много. Главным, что они узнали, было имя исполнителя – некто Потап. За точность имени они оба ручались. Потап разговаривал во сне и почти слово в слово повторил все свои контраргументы Пшенкину и конечное согласие. Кроме того, по косвенным данным братья достаточно точно вывели и дату. Потому что Потапа собирались выпустить из изолятора только на субботу, причем так, чтобы доказать его отсутствие в камере было невозможно. К сожалению, способ и точное время покушения так и остались тайной.
Расстроившийся было отец Василий поразмыслил и решил, что нечего распускать сопли. Все идет прекрасно, и человек разумный может извлечь из его положения достаточно много выгод. Правда, каких именно, он пока не знал.
* * *
И в этот вечер он, как и всегда по вечерам, уплыл на лодке до самого острова Песчаного и упал в холодную октябрьскую воду. Нет, природа еще цвела всеми цветами, но резко уменьшившееся количество солнца Волга почувствовала первой и теперь медленно, но верно остывала.
Первое, что он осознал – дата выбрана не случайно, именно субботнее расписание отца Василия было известно достаточно большому количеству людей и крайне редко менялось. Значит, они рассчитывают поиметь его в таком месте, где он непременно будет.
Кроме того, они рассчитывают на то, что Потап уйдет незамеченным. Где это можно сделать?
И главное – следует исходить из того, что покушение должно имитировать несчастный случай.
Отец Василий уже успел замерзнуть, но мысли не складывались, и только когда он выбрался на берег, ему стало ясно – Потапа нужно хватать за руку. Ковалев не хочет шума, значит, его следует поднять.
* * *
Он вернулся на усть-кудеярскую пристань, вернул лодку дымившему своим извечным «Беломором» Петру и пешком отправился домой. Во время ходьбы его прежние мысли, как правило, прояснялись, а порой и появлялись новые. Но даже когда он дошел до дому, многое оставалось недодуманным.
Отец Василий открыл ворота, улыбнулся Стрелке и поднял руку, чтобы потрепать ее по холке, но кобыла дико скосила глаза в сторону и заржала.
– Вот ты и попался, – раздался сзади противный скрипучий голос.
Отец Василий мгновенно отпрыгнул в сторону, отточенным движением руки рассек воздух, но… безрезультатно. Державший в руке пистолет человек с черным лицом лишь слегка сдвинулся в сторону, так, словно знал, что именно сделает священник, и удар прошел мимо.
– Ай, молодец! – весело похвалил священника человек и содрал с лица чулок.
– Санька?! – оторопел отец Василий. – Ну ты дур-рак! Я же тебя зашибить мог!
– Что в тебе и ценно! – засмеялся Коробейник. – Чаем напоишь? А то я тебя уже битый час дожидаюсь, даже с лошадью успел подружиться. Ну и своенравная же она у тебя! Куда там! Не подойди, не погладь.
– Да, – согласился священник. – Стрелка у нас девушка с характером! Знаешь, как она Рваного гнала?! До самых ворот, чуть руки ему не пооткусывала!
– Вот я как раз о Рваном и пришел с тобой поговорить, – уже серьезно сказал Коробейник. – Куда пойдем, туда или сюда?
– На летней кухне посидим, – решил отец Василий.
С тех пор как Ольга переехала к Вере и дом опустел, он старался входить туда пореже.
Они поднялись на высокое крыльцо, отец Василий поставил чайник. Но Коробейник не торопился и молчал до тех пор, пока священник не заварил и не разлил чай по чашкам.
– Что там с Рваным у тебя случилось? – не выдержал затянувшегося молчания священник.
– С Рваным у нас вот что, – отпил Коробейник чаю. – Лось приехал…