115 
– Не-ет, – протянул Эдик, – другой.
– Что за тип? – уже спокойнее спросил Николай Павлович.
– Помнишь, Палыч, когда в столовке кантовались? – в свою очередь спросил Эдик.
– Ну, помню. – Карагодин озлобился, ему было неприятно вспоминать тот злополучный вечер, когда от них сбежал Родионов. – Чего ты тянешь, как кота за яйца? Не можешь яснее выражаться?
– Я чего базарю-то, – спокойно ответил Эдик. – Этот тип, он, похоже, чего-то задумал. Во-первых, как-то странно появился – откуда, непонятно, во-вторых, без вещей, а в-третьих, зашел в соседний дом и потом вышел оттуда с ружьем, ломом и лопатой. Вот я и думаю, зачем ему лопата – огород копать вроде рано.
– А при чем здесь столовая? – начал напирать на Эдика Карагодин.
– А, я ж забыл совсем, – торопливо пробормотал Эдик. – Этот тип тогда в столовке парился с молодяком.
– Чего? – вскричал Карагодин. – Что ж ты раньше не сказал, придурок!
– Ну, так я и говорю, – замялся Эдик. – Может, проверить его, как ты считаешь?
– Погоди.
Карагодин прикрыл трубку рукой и передал рассказ Эдика Шепелеву.
– Что будем делать, Семен Никанорыч? – спросил он в конце. – Чую, неспроста этот тип тогда в столовке ошивался. Может, прошмонать его или допросить с пристрастием?
– Значит, говоришь с ломом и лопатой? – задумчиво вскинул брови босс.
– И с ружьем, – уточнил Карагодин.
– Трогать его не надо, – рассуждал вслух Шепелев, – а вот проследить – не мешает. Пусть ребята по-тихому за ним приглядят. Что-то не нравится мне этот прохожий, который случайно оказывается в том же месте, что и полярник. Не его ли это дружок?
– Тогда где сам полярник?
– Думаю, мы это вскоре выясним, – Шепелев хлопнул ладонью по столу.
– Ага, – кивнул Карагодин и поднес трубку к уху: – Эдик, слушай сюда. Мужика не трогать.
– Так ведь с лопатой… – попытался возразить Эдик, но Карагодин не дал ему договорить.
– Не трогать, я сказал, – рявкнул он, – попасите его, только осторожно, чтобы он вас, не дай бог, не заметил. Докладывай каждые пятнадцать минут. Поглядим, огород он собирается копать или могилку. Понял меня?
Карагодин спрятал трубку в карман и задумался.
– Ты чего? – поинтересовался Шепелев.
– Этот тип из столовки был там не один, – озабоченно морщил лоб Карагодин, – с ним еще молодой отирался. Вроде как сын. Я еще тогда подумал, чего они так долго сидят? И все время в нашу сторону поглядывали, как будто ждали чего. Вот я голову и ломаю, если они с Родионовым заодно, то где сам Родионов и где молодой, что с этим хмырем в столовке сидел?
– Ты же сам говорил, что Родионов в наших краях первый раз, – взглянул на него Шепелев. – Откуда у него здесь подельники?
– Первый, Семен Никанорыч, это я точно знаю, – закивал головой Карагодин. – Но он все-таки несколько дней в Якутске провел. Мало ли что?
– Нет, – Шепелев покачал головой, – что-то здесь не так. Если бы у полярника были сообщники, они бы попытались удрать вместе с ним, как я понимаю. Но раз он ударился в бега один, тогда получается, что эти люди тоже что-то об алмазах знают. Откуда? Может, их кто-то навел, а, Палыч?
Он так пристально смотрел на Карагодина, что у того побежали по спине мурашки.
– Вы что, Семен Никанорыч, думаете, что это?.. – Он ткнул большим пальцем себе в грудь.
– Получается, что информация как-то просочилась… – щурясь, проговорил Шепелев. – Кто о камешках знал, кроме тебя?
– Ну, ребята мои в двух словах знали, но они же не враги себе, чтобы трепаться об этом! – мямлил Карагодин.
– Ладно, забудем, – махнул рукой Шепелев. – Я-то в тебе уверен, знаю, что не подведешь, только ты старайся доверие оправдать.
– Да я всегда, Семен…
– Забудем, я сказал. Если все получится, как я предполагаю, получишь хорошую премию, – Шепелев довольно улыбнулся, – сможешь съездить куда-нибудь в теплые края. А, Палыч? – Он вопросительно поглядел на Карагодина.
– Конечно. – Николай Павлович машинально склонил голову в знак благодарности.
Кровь прилила к лицу, и он отвернулся к окну, чтобы не показать свою растерянность и негодование. «Премию!» – про себя передразнил он босса. Он рассчитывал совсем не на премию, хотя, по правде говоря, Шепелев ничего большего ему и не обещал. Но Карагодин считал, что заслужил гораздо большего. Он бегал за этим полярником по тайге, рискуя головой, а тут – какая-то премия! Он жизнью рисковал, в конце концов! Сколько он вынес, сколько перетерпел, а этот, блин, гребаный пес собирается отделаться от него премией. Ничего, мы еще посмотрим, Карагодин поднял бинокль, стоявший на подоконнике, и принялся смотреть в окно.
115 
