81 
– Пожрать бы не мешало, – согласился он, – только вот как? Может, руки развяжешь? Куда мне здесь деваться-то?
* * *
С пунцовым от бессильной злобы лицом Карагодин вышел на улицу, где заметно потеплело. Но даже при десяти градусах мороза переминаться с ноги на ногу перед избой, где забаррикадировался майор с полярником, было не слишком приятно. Он огляделся по сторонам. Труп Захарова продолжал лежать на том месте, где его оставили. Тела Нурсуна и Боотура забрали якуты.
Стоять перед избой было как-то не по себе. Карагодин ощущал себя как побитая собака. И это при том, что вожделенная цель была здесь, под боком.
– Иди проверь тот дом, – Карагодин показал на избу, стоявшую через дорогу.
Ему нужен был наблюдательный пункт, а тот домишко как нельзя лучше для этого подходил. Он, конечно, понимал, что никуда майор не денется, пока не прибудет вертолет с ОМОНом, но нужно было держать все под контролем. Вскоре Эдик вернулся.
– Пусто. Наверное, все в своем чуме, – покосился он на буорджие.
– Пошли, – кивнул Карагодин.
Устроились в доме. Карагодин вытащил из кармана трубку спутникового телефона. Набрал номер. Шепелев ответил не сразу.
– Да, – голос, напряженный от ожидания.
– Это я, Семен Никанорыч.
– Ну, что там у тебя?
– Есть хорошая новость: полярник нашелся.
– Я знал, что ты справишься, Палыч.
Карагодин представил себе, как Шепелев потирает от удовольствия руки и улыбается.
– Ты где? – поинтересовался босс.
– В Кировском улусе.
– Замечательно. Грузи полярника в вертолет и двигай сюда. Я жду.
– Есть проблема, Семен Никанорыч, – с тоской в голосе сказал Карагодин.
– Что еще за проблема может быть, Палыч? – радости в голосе Шепелева поубавилось.
– Максимыч, этот мент поганый выдрючивается. Засел с полярником в избе и вызвал вертолет с ОМОНом. – Карагодин произнес эту фразу на одном дыхании.
– Что-о?! – заорал в трубку Шепелев. – И ты позволил?! Какого черта?
– А что я мог сделать? Он же за пушку схватился.
– Козлы, ну, козлы, – взбесился Шепелев. – А что Захаров? Ну-ка, дай ему трубку.
– Не могу, Семен Никанорыч, – побледнел Карагодин, – Захаров мертв. Полярник его пристрелил.
В трубке повисла долгая пауза, видимо, босс собирался с силами для очередной вздрючки.
– Делай, что хочешь, Карагодин, – произнес наконец Шепелев почти спокойным голосом, – но чтобы полярник был у меня. И живой, слышишь? Живой!
– Придется нейтрализовать майора, – намекнул Карагодин.
– Я же сказал, делай, что хочешь! – гаркнул Шепелев.
– А если придется… Ну, вы понимаете? Вы берете на себя ответственность? ОМОН может прибыть с минуты на минуту.
– Вертолет я попробую задержать, – голос Шепелева перешел в регистр делового, – если не получится, даю тебе полную свободу действий. Мне нужен результат. Если что, я тебя вытащу, но при условии, что полярник будет у меня.
«Как же, ты вытащишь, – мелькнуло в голове у Карагодина. – Когда полярник будет у тебя, ты про все на свете забудешь».
– Ты меня понял, Палыч? – снова заговорил Шепелев, не услышав ответа. – Я все для тебя сделаю, только привези мне Родионова.
– Понял, – отозвался Карагодин.
– Давай, действуй. Я жду.
В трубке зазвучали сигналы отбоя.
«Хорошо тебе там за столом в кабинете», – раздраженно подумал Карагодин. Он бросил трубку в карман и сжал голову руками. Через несколько минут тяжкого раздумья он поднял голову и оглядел свою команду.
– Ну что, пацаны, пошли?
– Чего делать-то? – подал голос Влад.
– Будем мента выкуривать. Запалим эту избу к чертовой матери. Потом берем полярника и сматываемся.
– А мент? – настороженно посмотрел на него Эдик.
– Если будет выдрючиваться… – Карагодин щелкнул пальцами и провел ладонью руки по горлу. – Всем понятно? Ответственность я беру на себя. Действовать нужно быстро, пока не прибыл ОМОН.
Глава 22
– Действительно, куда ты денешься? – поигрывал бровями майор. – Удерешь от меня, нарвешься на этих отморозков. Они с тобой фамильярничать не будут. Гляди, как физию тебе разукрасили. Это еще цветочки…
Он вынул из кобуры пистолет, положил на стол рядом с собой и взялся за нож.
– Ну-ка, поворотись, полярник.
Нож чиркнул по веревке, и Родионов почувствовал, как кровь постепенно начала приливать к кистям. Он долго растирал запястья, прежде чем приняться за еду. План побега начал созревать постепенно. Егор не торопясь пережевывал хлеб, глядя на тяжелую глиняную миску, стоявшую на столе.
81 
