58 
Ужина при свечах не получилось, потому что вечером Пьетра должна была уезжать на несколько дней. Она предложила встретиться в небольшом кафе в городе, она назвала адрес и предупредила, что очень голодна. Шарифу показалось, что по телефону голос Пьетры звучал несколько напряженно. В голову ему пришла мысль, что девушка могла быть в опасности и ищет у него защиты. Мнение окружающих, что Шариф стал народным героем, было юноше таким близким, что он уже сам в этом не сомневался. Он полагал естественным, что те, кто попал в беду, могут, если не должны, обращаться к нему за помощью.
Шариф явился в кафе чуть ли не за полчаса до назначенного времени. Неожиданно он понял, что не имеет никакого представления о вкусах и пристрастиях Пьетры. Однако у Шарифа хватило сообразительности на то, что иностранцы вряд ли будут стремиться заказывать свои национальные блюда. Вполне естественно, приехав за границу, пробовать местную кухню.
Шариф заказал все, на что у него хватило фантазии, и стал с нетерпением ждать Пьетру. Он даже и предположить не мог, что девушка тоже явилась на тридцать минут раньше и все это время наблюдала за его поведением. Журналистка гадала, какая реакция будет на ее появление.
– Здравствуйте, Пьетра, – радостно воскликнул Шариф, вскочив из-за стола с такой поспешностью, что чуть не опрокинул посуду.
Девушка чуть улыбнулась и протянула пирату руку, как это было принято в Италии. Убедившись в результате своих наблюдений, что Шариф рад их встрече и ждал ее с нетерпением, Пьетра выработала определенный стиль поведения. Это был сдерживающе-привлекающий стиль. С одной стороны, девушка как бы давала понять, что рада видеть юношу, а с другой, пыталась держать дистанцию в отношениях. Обычно это мучит и распаляет мужчин, что в данном случае было весьма полезно журналистке. В таком состоянии мужчины плохо себя контролируют, и работать с ними гораздо проще. Только нужно знать меру.
– Я так рад вас видеть, Пьетра! – взволнованно заговорил Шариф. – Как вы здесь очутились?
– По делам, Шариф, по делам. Вы не забыли, что я по профессии журналист?
– Вы будете писать о нашей стране? А как вы меня нашли? Вам хотелось со мной встретиться просто так или по делу? – с тайной, но плохо скрываемой надеждой засыпал девушку вопросами Шариф.
– Буду, Шариф, – ответила Пьетра с мягкой теплой улыбкой, – буду писать о вашей стране. А нашла я вас очень просто, но это профессиональный секрет.
– Но для чего? – не удержался Шариф от повторного вопроса.
– Хотелось пообщаться. Мы ведь расстались с вами не врагами, правда?
– Мне хотелось бы на это надеяться.
– Вы очень интересный человек, Шариф. А еще у меня накопилось к вам множество вопросов.
– Задавайте, – с улыбкой ответил Шариф, не столько разрешив, сколько потребовав.
Юноша несколько успокоился, услышав то, на что надеялся. Встреча была из-за него лично, а не по каким-то другим причинам. Ему стало хорошо и легко. Откинувшись на спинку кресла, Шариф рассматривал Пьетру с довольным видом. Он чувствовал себя счастливым. Все прошлое ушло так далеко, что вспоминалось как прочитанная в детстве книга. Россия, Находка, Эритрея, драка в тюрьме, побег, Кения, сожженные трупы, привязанные к дереву, беззащитная девочка-подросток в растерзанном платье перед пьяным похотливым мужчиной…
Всего этого как будто и не было. Или было, но не с ним. Перед Пьетрой сидел большой наивный мальчик и млел от того, что на него обратила внимание красивая девочка. А ведь это был один из известных и удачливых морских разбойников.
– Помните, Шариф, на яхте вы мне цитировали одного русского поэта? Тогда вы не ответили, откуда у вас такие познания в русской литературе?
Шариф только улыбнулся в ответ, полагая, что вопрос еще не завершен.
– И тут я узнаю, что у вас какие-то прямо-таки дружеские отношения с русскими моряками. Скажите, что вас связывает с Россией?
– Детство, – коротко ответил Шариф с грустной улыбкой.
– Детство? Ваше детство прошло в России?
– Да, меня в детстве спасли русские моряки и привезли в Россию. Я там жил некоторое время и даже учился.
– Так вот откуда взялись эти социалистические убеждения! Это вас там ими накачали?
– Никто меня там не накачивал никакими убеждениями, кроме убеждений добра и человечности, – возразил Шариф, и тут по его лицу пробежала легкая тень каких-то не совсем приятных воспоминаний. – Были, правда, и другие учителя, но это не главное.
58 
