Постучав в калитку, Дарья почесала длинным накрашенным ногтем лоб. Если в доме никого, то она подождет, не гордая. В конечном счете пацана могут убить, и было бы неплохо предупредить его.
Зеленый «Москвич», следовавший за ней все время, остановился на другом конце улицы.
Пасут, но в то же время прикрывают. Менты.
Пока рассматривала «Москвич», калитка открылась.
– Заходи, будь как дома, – пригласил Иннокентий без тени улыбки.
– Какой ты шустрый. – Она также не спешила демонстрировать радость от встречи. Не принять его приглашение было невозможно – при общении с убийцей нелишне помнить о здоровье.
Когда они прошли в дом, Петров стал более многословен:
– В контексте складывающихся обстоятельств интенсивный прессинг по отношению к моей личности со стороны силовых структур является очевидной вещью, но вместо ОМОНа в дверь стучится проститутка.
– Ты хочешь убить его?
Иннокентий ухмыльнулся и, неожиданно схватив Дарью за волосы, пригнул к земле.
– Я смотрю, ты в курсе всех дел. Может, ты и ментов за собой привела?
Было очень больно, на глаза навернулись слезы, появились сопли, но она постаралась ответить как можно ровнее:
– Ничего подобного! Я пришла одна.
Он не собирался ее отпускать и продолжал пригибать к полу. Петров считал ведение беседы под постоянным болевым давлением наиболее эффективным.
– Как ты вышла на этот адрес?
– Может, отпустишь, больно ведь!
– А ты терпеливая, сучка! Зачем же я буду тебя отпускать? Раз можешь преодолеть боль, значит, она не мешает тебе.
Ей пришлось встать на колени, иначе он оторвал бы ей волосы. Щека коснулась грязного дощатого пола.
– Отпусти, мы же были близки…
Хватка ослабла. В сознании Иннокентия что-то щелкнуло, и он позволил даме подняться и привести себя в порядок, после чего подал стул.
Дарья не забыла, о чем просил ее Костин, но играть в игры с бывшим спецназовцем она не хотела. Рассказала ему все, кроме того, что убила какого-то мужика в гостинице, и позабыла упомянуть про установленное за ней внешнее наблюдение. Зачем нервировать человека?
– Этот «длинный» – у них, – почти шепотом произнес Петров. – Игра закончена, надо «делать ноги». Для меня это небольшая проблема.
– С чего ты взял?
– Ты так хорошо все рассказывала, что другой вывод на ум мне не приходит.
– И ты не хочешь получить компенсацию, не хочешь узнать, что же было в чемоданчике? – она подстрекала его к действию. Если бы он дал согласие, у нее появился бы шанс избежать тюрьмы.
Он в знак согласия закивал головой:
– Может, я это и сделаю, но только без твоей помощи. Ты мне не партнер. Ты ведь искала парня, чтобы предупредить его на мой счет. Не так ли?
– Я не думала…
– Это я уже слышал сегодня, что я такой шустрый. Неужели за те месяцы, что мы прожили вместе, ты не привыкла к этому? Боже мой! Я даже начинал подумывать о браке и о том, чтобы завести детишек. А ты взяла и спуталась с каким-то скотом!
– Он заплатил мне почти две тысячи долларов! – воскликнула она, задним числом понимая, что сумму-то не надо было называть. Ему ничего не стоит схватить ее сейчас снова и заставить принести все деньги под угрозой расправы.
Но Иннокентий пропустил фразу о деньгах мимо ушей.
– Опять сумма, опять доход, опять одно и то же!.. Нельзя быть такой жадной!
– Что с того? Мне не хватало на квартиру.
– Это, моя маленькая шлюшка, не оправдание. Ты могла бы набраться терпения, и я купил бы тебе какую-нибудь конуру. Захотела самостоятельности… пожалуйста, наслаждайся!
– Что ты теперь будешь делать? – Вопрос интересовал ее так сильно, что она затаила дыхание.
– Первым делом покину этот дом, а потом видно будет.
– Возьми меня с собой, а? Я даже тебе деньги отдам – зачем ей квартира, если она сядет? – все, что у меня есть! Ты ведь за границу поедешь, да? Я тоже хочу уехать из этой дыры. Возьми меня. – Она выдавила из себя слезу и положила обе ладошки на его широкую руку. – Что мне здесь делать?
– Какая ты, мать твою, переменчивая! Ты думаешь, я смогу забыть про того бородатого типа в моей постели? Не смеши.
Дарья выжала из себя еще несколько слезинок и начала хныкать.
– Я больше не буду…
Он смотрел на нее. Она была красива и стройна. Таких женщин встречаешь далеко не каждый день. Сочетание зеленых глаз и черных волос создавало ореол тайны. Она была ведьмой, хитрой кошкой, резвой бестией, для которой не существует закона и норм морали.