31 
Следуя Гериным указаниям, она разыскала улицу со странным, как ей показалось, названием Продольная, и первое, что отметила для себя, – что в округе не было ни одного дома выше двух этажей, точнее сказать, и двухэтажных домов за все время, пока она шла от трамвайной остановки, ей встретилось всего два – контора какого-то завода, длинный бетонный забор которого составлял одну сторону улицы Продольной, и шикарный по сравнению с остальными домами особнячок из красного кирпича, один из тех, что строили себе, следуя моде, аксаковские «новые русские».
Дом, в котором жило семейство Леночки, мало чем отличался от соседских, таких же каменных, добротных одноэтажных домов, обнесенных деревянными или кирпичными заборами. Юлю несколько удивило, что почти все дома на жилой стороне улицы Продольной – кирпичные. Еще одной характерной чертой этого микрорайона было почти полное отсутствие прохожих. Впрочем, к прогулкам улица Продольная и не располагала, она представляла собой нагромождение заборов, заросла бурьяном и была разбита колесами машин.
Юля рассмотрела дом, пару раз обошла вокруг квартала, на котором он стоял, зайти не пыталась. Ее интересовали прежде всего соседи.
Она нажала звонок на металлических воротах соседнего дома и минуты три слушала истерический лай собаки, прежде чем ей открыли. Дверь в воротах отворилась, и Юля увидела высокого широкоплечего мужчину с огромной шапкой седых волос на голове. Лицо у него было свежее – ему можно было дать лет пятьдесят, но совершенно седые волосы заставляли думать, что ему намного больше.
– Что хотела? – спросил мужчина, в упор рассматривая Юлю.
– Простите, вы не могли бы мне помочь? – сказала Юля. – Я хотела бы поговорить о вашей соседке, Леоноре Ивановне…
– А что про нее говорить? – ответил мужчина. – Померла она.
– Я частный детектив, – сказала Юля. – Можно задать вам несколько вопросов?
– Я ничего не знаю! – объявил мужчина. – Да и убили ее не здесь, нечего тебе тут нюхать!
И закрыл дверь у нее перед носом. Юлька позеленела от злости. Ничего себе, гостеприимство!
Она забарабанила кулаком по железным воротам. Те отозвались глухим гулом.
– Послушайте! – крикнула она. – Откройте!
Юля слышала, как мужчина что-то неразборчиво проворчал, потом зазвенело что-то металлическое, и вдруг в ворота с внутренней стороны что-то резко ударило, и Юлю буквально оглушил злобный собачий лай. Собака бросалась на ворота, скребла по ним когтями и захлебывалась лаем и ненавистью к Юльке.
Юля отпрыгнула от ворот. Если дело и дальше пойдет так же, то ей, пожалуй, не удастся узнать абсолютно ничего!
Звоня в соседние ворота, Юлька решила не представляться больше частным детективом, слишком уж откровенная реакция последовала со стороны седого мужчины на ее слова. Не очень-то жители Митрофановки жалуют, судя по всему, частных детективов.
– Кто? – донесся до нее из стоящего за забором дома женский голос.
– Откройте, милиция! – громко крикнула Юлька, стараясь, чтобы голос звучал построже.
– Господи! – услышала она испуганный возглас. – Опять Славка что-то натворил!
На этот раз Юля, уже знакомая с гостеприимством митрофановских обитателей, едва открылась дверь в воротах, сразу же сделала шаг вперед, заставив открывшую ей пожилую женщину слегка отступить.
– Старший следователь Юлия Ельцова, – строго сказала она. – Мне нужно задать вам несколько вопросов.
– Проходите! – засуетилась женщина. – Погодите, я собаку уберу.
Юлька заметила в глубине двора, возле двери в дом, внимательно наблюдающую за ней здоровенную псину, готовую наброситься на непрошеную гостью по первому слову хозяйки. Женщина взяла собаку за ошейник, к которому была привязана металлическая цепь из крупных звеньев, и, оттащив от двери в дом, затолкала в конуру.
– Проходите, пока я ее держу! – крикнула женщина Юльке.
С опаской поглядывая на женщину, которая с трудом сдерживала в конуре молча рвущуюся наружу собаку, Юлька бочком вдоль стены дома проскользнула к двери и юркнула внутрь. И тут же услышала, как резко зазвенела цепь и раздался сердитый голос женщины:
– На место! Вот я тебя!
Собака обиженно гавкнула. Дверь отворилась, и следом за Юлькой в прихожую вошла хозяйка.
– Славки-то самого нет сейчас, – жалобным тоном сказала она. – Я ему, ироду, с утра говорю – хоть бы что-нибудь помог, скотина! Воды натаскать надо, отец баню топить вечером будет. В магазин сходить, огород зарос весь. Ему ничего не надо! Мать из сил выбилась, а ему и хорошо! Только рукой махнул – и на улицу. И днем, и ночью пропадает, совсем от рук отбился. Не знаю, что и делать?! Хоть бы вы помогли…
31 
