ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Невеста по завещанию

Очень понравилось, адекватные герои читается легко приятный юмор и диалоги героев без приторности >>>>>

Все по-честному

Отличная книга! Стиль написания лёгкий, необычный, юморной. История понравилась, но, соглашусь, что героиня слишком... >>>>>

Остров ведьм

Не супер, на один раз, 4 >>>>>

Побудь со мной

Так себе. Было увлекательно читать пока герой восстанавливался, потом, когда подключились чувства, самокопание,... >>>>>

Последний разбойник

Не самый лучший роман >>>>>




  123  

Следователь был несколько обескуражен и хотел знать подробности дела, которым, к его удивлению, кто-то уже вплотную позанимался.

Чехов, сославшись на спешку, утащил меня из отделения.

После этого мы нанесли еще один визит – к судмедэксперту, который как раз в тот момент занимался вскрытием тел двух других членов преступного экипажа.

Патологоанатом нервно рассмеялся, когда мы спросили, в каком состоянии находятся оба тела и есть ли у убитых какие-нибудь особенности. Он протянул нам пустой флакончик из-под таблеток. На дне перекатывались какие-то, как сначала показалось, стекляшки.

– Это что? – спросил Чехов, беря баночку из рук патологоанатома.

– Это я нашел в пищеводе и желудке одного из погибших. Алмазы, кажется. – Он снова хохотнул. – Вы именно это и разыскивали?

– Нет, честно говоря, – пробормотал Чехов. – Но и это – тоже неплохо. Передайте следователю.

После этого мы попросили разрешения посмотреть наконец на хищников, которые принесли нам столько неприятностей, но которых мы так и не смогли поймать живыми. Нам это позволили.

Чехов стоял и с брезгливостью рассматривал уже несколько приведенные в порядок, но все еще ужасные тела.

– Вот этим и кончается... Жизнь, как говорится, за жизнь. Жаль, нельзя вас убить дважды.

Мы вышли на воздух, и Чехов сказал:

– Так, теперь осталось только подобрать мою колымагу и подвести итоги.

Пока мы ехали за его машиной, составили схему преступной организации, расставив крестики там, где все закончилось смертью или разоблачением, и вопросы там, где до сей поры было что-то не ясно.

К нашему изумлению, вопросительных знаков было гораздо больше.

– Так, – подытожил Чехов. – У нас есть главарь и связующе-транспортное звено. Также разобрались кое с кем из исполнителей. Остались: бессознательный Головлев, истерический Воронцов, переломанный Добров. Также меня интересует, кто еще в санатории был причастен к этому делу. Кто-то же должен был похищенные органы пересаживать. Нужно поработать в этом направлении. Надеюсь, все подробности нам расскажут все наши многочисленные больные и никакого дорасследования проводить не придется. А то меня уже тошнит от этих сказок с подробностями. Так что езжай сейчас в клинику и постарайся привести в чувство этого горе-путешественника, а я наведаюсь к вашему анестезиологу, может быть, он мне что-нибудь поведает. Поехали, завернем за вещдоками, которые тебе этот парень припрятал.

Так мы и поступили.

* * *

В клинике меня ждало радостное известие: Головлев пришел в себя, и с ним вполне можно пообщаться.

Перепоручив обход больных одному из терапевтов, я поднялся в палату и сразу же наткнулся на его угрюмый взгляд.

– Здравствуйте, Сергей Львович! – радушно поприветствовал я его, не обращая внимания на презрительное молчание. – Как вы себя чувствуете? Головка не болит?

– Острите, Владимир Сергеевич, острите, – ехидно отозвался он, отворачиваясь к окну.

– Да, придется теперь острить мне – вам-то теперь не до шуток. Я бы на вашем месте сделал вот что. Положение ваше – не позавидуешь. Можно предпринять только одно: во всем признаться.

Он издевательски засмеялся.

– Зря хохочете, – обиделся я. – Видите, там на столе стоит такой замечательный блестящий телефон? Достаточно мне набрать несложный номер, как сюда явятся люди в симпатичной милицейской форме и без всякого чувства юмора. Мы им напишем бумажечку, в которой укажем, что вы – абсолютно здоровы и выдержите любой вид допроса. В том числе – с пристрастием. Вы же знаете, дорогой мой Сергей Львович, как наши стражи порядка любят допросы с пристрастием...

– Интересно излагаете, Ладыгин. Только за что эти парни будут подвергать меня допросу с пристрастием? За особые заслуги перед отечественной медициной?

– Да нет, Сергей Львович, у них будут достаточно веские основания.

Я наклонился поближе и, сделав страшные глаза, сказал:

– Знаете, чей труп сегодня утром я видел на столе патологоанатома? Вы даже не догадываетесь! Труп милого вашему сердцу директора чудо-санатория «Сосновая шишка» – вашего надежного покровителя и делового партнера.

Головлев лежал и не шевелился.

– Если смерть вашего ближнего не производит на вас должного впечатления, то могу вас уверить, что в живых остался один господин, который сейчас, как и вы, в плачевном состоянии, но скоро очухается – уж будьте уверены. К тому же он прохлаждается не в элитной клинике, как некоторые, а в специализированном заведении, где лежат всяческие опасные преступники. И он из себя партизана изображать не станет – запоет, как соловей. Потому как наши органы молчаливых подозреваемых отчего-то недолюбливают. И он долго сопротивляться не будет, ибо попал, как кур в ощип. И знаете, кого он первого сдаст в руки властей? Вас, дорогой мой Сергей Львович. Вы же хорошо знакомы с шофером инкассаторской машины, не правда ли? Это же он у вас забирал органы, которые вы отрезали у несчастных доверившихся вам людей?

  123