Последние отзывы

  36  

– Полно, молодой человек, – махнул рукой старый профессор, – идите уж.

Чистяков еще раз горячо поблагодарил и вышел к своим друзьям.

– Чего он тебя звал? – не удержалась от расспросов Ольга, когда спасатели вышли на лестницу.

– Да вот, решил мне свою книгу подарить на память. Хандрит старик, прямо умирать собрался.

– Ничего удивительного, если ему уже сильно за восемьдесят, – пробурчал Мостовой. – Стареют бароны.

– А любовь-то его, Кушнарева, выглядит не в пример лучше.

– А она и моложе его, – пояснила Синицкая. – Воронин после войны долго не женился. А Кушнаревы были его соседями. Зинаида была в него с детства влюблена. Это потом уже, когда она школу закончила, в консерваторию поступила, у них отношения завязались.

– Откуда все-таки у него фамильные драгоценности? – подумал вслух Чистяков. – Вроде не из знатной и богатой семьи.

– Мало ли... Мы же о нем ничего не знаем.

Спасатели расстались у подъезда. Боря должен был отвезти Синицкую обратно на дачу, а Чистяков направился домой.

Дома Игорь, завалившись на диван, стал листать подарок профессора. Книга была хорошо оформлена, с большим количеством фотографий, рисунков и карт. Историю края Воронин излагал еще с древних времен, когда первые сведения о Кавказе появились у греков. Подробно профессор остановился и на царских временах. Чистяков не стал пока читать все подряд, а лишь знакомился с содержанием.

Вот пошли и годы Великой Отечественной войны. И тут Чистякову показалось, что в книге что-то не так. Он не сразу понял, а потом до него дошло, что одна из вклеек – складная карта участка Приэльбрусья – отличается качеством бумаги от остальных листов. Что это? Игорь посмотрел внимательно. Так и есть – карта была вклеена в книгу уже потом, когда она вышла из типографии. Что это профессор чудит, подумал спасатель, очень она тут нужна, эта карта?

Карта была странная. Явная ксерокопия какой-то старой карты, но на хорошей бумаге, которая не слишком отличается от качества листов самой книги. Оригинал когда-то был испещрен различными карандашными пометками, цифрами. Кажется, карта была военной, какого-нибудь нашего командира. Перевернув лист, Чистяков увидел на обратной стороне карты какую-то надпись, сделанную, похоже, рукой самого профессора. Игорь знал неразборчивый торопливый почерк старого ученого. Он собрался уже сложить карту и перевернуть очередную страничку книги, когда неожиданно заметил прокол в бумаге карты. Прокол был еле заметный и сделан, очевидно, обычной иголкой. Чистяков перевернул карту на лицевую сторону, потому что пометки на картах, судя по приключенческим романам, всегда означают места тайников. Прокол соответствовал точке на высоте около двух с половиной тысяч метров, чуть в стороне от перевала. Это место Чистяков знал. Когда-то там была тропа, по которой пастухи гоняли коз. Потом произошел обвал и перекрыл перевал. Совершенно случайно спасатель узнал в свое время, что место это было очень удобным для тренировочных восхождений лет двадцать или тридцать назад. Из-за камнепада, завалившего тропы, альпинисты перестали туда ходить.

Чистяков вгляделся в точку прокола и увидел рядом с еле заметной дырочкой в бумаге мелкий значок, сделанный чем-то тонким, например пером и тушью. Значок он узнал – все тот же символ немецких горных стрелков – стилизованное изображение эдельвейса. Надо разобраться с почерком профессора и прочитать пометки на обратной стороне карты. Может, прокол не случайный, а специальный и что-то конкретное означает?

Из задумчивости Игоря вывел звонок мобильного телефона. Звонил следователь прокуратуры – он вел дело о трупе альпиниста, который нашел Чистяков, когда вместо Воронина водил в горы группу. Следователь просил подъехать Игоря в прокуратуру, чтобы задать спасателю еще несколько вопросов, которые у него возникли. Поскольку вечером у Игоря планировалось свидание, точнее, он рассчитывал, что оно будет, то договорились, что он подъедет прямо сейчас.

Когда Чистяков подъехал к зданию прокуратуры, снова зазвонил мобильный телефон. Пришлось остановиться около обочины. Этого звонка он как раз и ждал, именно она и звонила. Милейший в своей субтильности голосок сразу нарисовал в воображении Игоря образ ее обладательницы – юную студентку, приехавшую на каникулы к своим родственникам. Хорошо, что со следователем договорились на встречу сейчас, а не вечером, с удовлетворением подумал Чистяков. Вечер обещал быть томным и загадочным. Экскурсия по достопримечательностям затянется, как планировал Игорь, далеко за полночь, потом лавочка в темном душистом парке и ее сладкие губы…

  36