Особенно,... 
2 
* * *
Понедельник для Владимира Танина, которого близкие знакомые называли Китайцем, потому что в его жилах действительно текла китайская кровь, почти ничем не отличался от других дней недели, включая субботу и воскресенье. Он был сам себе хозяин в том плане, что владел небольшим детективным агентством и принимал на себя какие-то обязательства только тогда, когда работа его устраивала. Бывали, конечно, времена, когда приходилось браться за «оленьи» дела, как Танин называл слежку за неверными супругами, но сейчас он вполне мог себе позволить не работать два-три месяца. Он не нуждался в отпуске, как его представляет себе российский обыватель, будь он хоть трижды олигархом. Иной раз он и работу воспринимал в качестве отдыха, если она была интересной и захватывающей, пусть и сопряженной с риском для жизни.
По утрам, выпив неизменную чашку какао, сваренного в медном котелке, который он мыл по мере загрязнения (то есть когда котелок, обросший засохшими пенками, переставал вмещать полную чашку жидкости), Танин садился за руль «Массо» и отправлялся в свою конторку. Там он перекидывался несколькими фразами с Лизой – безгранично преданной и безнадежно влюбленной в него секретаршей, – закрывался в своем небольшом кабинете и предавался размышлениям, которые сдабривал сигаретой и рюмкой-другой хорошего коньяка. Иногда он читал. На полке в его кабинете стояло не больше дюжины книг, среди которых были стихи китайских поэтов, и в первую очередь любимый Цюй Юань, философские статьи и переписка Рене Декарта, два тома Роберта Музиля, несколько томов Пруста и пара детективов Лео Мале. Танин про себя соглашался с Андре Моруа, который утверждал, что за всю жизнь человек должен прочесть всего несколько книг, но чтобы их найти, нужно перелопатить горы макулатуры. Китаец не ручался за точность высказывания, но смысл был именно таков. Он был доволен, что ему удалось найти эти несколько книг, да еще «И Цзын», с которым он советовался в особенно трудных жизненных ситуациях.
В этот понедельник от томика Бо Цзюй-и его оторвала Лиза. Она постучала и, не дождавшись ответа, открыла дверь кабинета. Китаец поднял на нее рассеянный взгляд и сразу же понял, что Бедная Лиза, как он в шутку ее называл, настроена самым решительным образом. Она стояла, уперев одну руку в бок, в кулачке другой у нее были зажаты платежки. Ее белокурые локоны лежали на аккуратной головке в художественном беспорядке, а большие синие глаза готовы были пробуравить его насквозь.
– Тебе чего? – со вздохом спросил Китаец, загибая уголок странички.
– Танин, – почти официально заявила она, – так больше продолжаться не может. Вот, – она подошла и бросила платежки на стол, – сегодня десятое июля.
– По погоде этого не скажешь, – заметил он, взглянув в окно, за которым моросил настоящий осенний дождь.
– Прекрати издеваться, Танин, – еще больше взвилась Лиза, – ты прекрасно знаешь, что в этот день каждый месяц мы платим по счетам.
– Не пойму, чего ты горячишься? – Китаец пожал плечами и принялся ставить свою подпись на каждом листочке. – Кажется, деньги у нас есть. Или я ошибаюсь?
– Есть, есть, – она поджала губы, – ты отлично понимаешь, что я не об этом. Скоро уже три недели, как у нас нет никакой работы. Если так дело пойдет и дальше, то в один прекрасный момент мы обанкротимся, а я хочу еще с тобой поработать. Заметь: с тобой, а не с каким-нибудь толстосумом, у которого вместо живота бурдюк с водкой. Кстати, тебе не мешало бы пить поменьше.
– Кажется, ты регулярно получаешь зарплату, – слегка улыбнувшись ее экспансивности, произнес он. – А что касается выпивки – я уже большой мальчик и вполне отдаю себе отчет в своих действиях. Тебя что-нибудь еще волнует?
– Волнует, и не смейся надо мной, пожалуйста! – воскликнула она. – Лучше ответь мне: почему ты не хочешь работать?
– Почему это – не хочу? – удивился Танин, делая глоток коньяка и закуривая.
– Потому что за три недели, прошедшие с того времени, как ты закончил последнее дело, ты отказался от девяти заказов, три из которых были супервыгодными. И делов-то всего было, что пару дней потаскаться за «объектом», а клиенты – эти толстопузые нувориши – готовы были отвалить тебе за это кучу бобов. Я бы на твоем месте взялась за это только для того, чтобы облегчить их кошельки, набитые зеленью.
– Ну не могу я заниматься слежкой, – соврал Китаец, – да и «Массо» мой слишком приметный для такой работы.
2 
