87 
Батурин, едва увидев в гараже Полунина, замер на месте. Несколько секунд он напряженно глядел на Владимира. Затем неожиданно на его суровом лице появилась какая-то детская улыбка.
– Здравствуй, Иваныч. Я рад, что ты вернулся, – произнес он наконец. – Теперь, похоже, мы займемся делом.
– Ты прав, Николай. Дел у нас теперь будет достаточно, – ответил Полунин. – Проходи, присаживайся. Нам надо кое-что обсудить.
Он сел за импровизированный стол, представляющий собой большую перевернутую коробку из плотного картона, на которой лежала деревянная столешница. Полунин достал из кармана две фотографии и, положив их на стол, сказал:
– Вот двое людей, кем мы должны в ближайшее время вплотную заняться. И вот этим мы займемся в первую очередь, – Полунин ткнул пальцем в фотографию невысокого полного молодого человека.
– Их надо завалить? – спросил Николай.
– Нет, Коля. Эти нам нужны только живыми, – ответил Полунин.
Он вкратце объяснил своим коллегам, что каждый из них должен сделать. И когда основной инструктаж был уже закончен, Болдин спросил:
– Откуда такие качественные фотографии?
– Оба снимка были сделаны на улице. Наши друзья постарались, – ответил Полунин. – У некоторых наших союзников есть все, чтобы хорошо сфотографировать человека или прослушать его разговоры.
– А чем мы займемся сегодня? – спросил Славка.
– Сегодня надо совершить один важный визит, – ответил Полунин. – Я откладывал его больше года…
* * *
– Вова… Седой… надо же… – удивленно произнес высокий лысый мужик, одетый в грязный комбинизон. – Какими судьбами?
Лысый стоял у входа в гараж, протирая тряпкой свои костистые руки, заляпанные мазутом.
– Здорово, Лапоть, – холодно поздоровался Полунин, входя вместе с Болдиным и Батуриным.
На продолговатой небритой физиономии Вани Лаптева появилась лучезарная улыбка, высветившая ряд желтых, наполовину разрушенных зубов. Он протянул Полунину руку. Владимир проигнорировал ее, продолжая надвигаться на Лаптева.
Улыбка сразу же исчезла с его лица, остался лишь странный оскал желтых зубов, говорящий о том, что Лапоть явно не ожидал такого поворота дел.
– Вов, ты чего это, – осторожно спросил Лапоть, интуитивно попятившись назад, внутрь гаража, где стояла на яме ремонтируемая «девятка». – Ты че, не рад меня видеть? – уточнил Иван, хотя в душе уже точно знал ответ на этот вопрос.
– Что ты, Ваня. Очень рад, – заверил его Полунин. – Так рад, что ты даже представить себе не можешь. Я ждал этой встречи очень долго.
В этот момент Славка и Николай закрыли двери гаража и включили свет.
– Мужики, вы че это? – непонимающе воскликнул Лаптев, испуганно глядя то на Полунина, то на его друзей.
– Нам с тобой, Ваня, поговорить надо. Очень откровенно, – объяснил Полунин, глядя, как Лаптев, пятясь задом, наткнулся на капот «девятки» и сел на него.
– О чем? Не понимаю.
– А я думаю, что ты уже понял, – произнес Полунин и кивнул на стоящую позади Лаптева «девятку». – Как бизнес, Ваня? Машинами торгуешь?
– Торгую, – подтвердил Лаптев.
– И краденые среди них попадаются? – снова переспросил Полунин.
– Бывает, – хмуро ответил Лаптев. – А ты что, на ментов теперь работаешь?
– Я на себя, Ваня, работаю. А вот на кого работал ты год назад, продав два краденых автомобиля, я и хочу узнать.
– Какие еще автомобили? Ты о чем толкуешь?
– А те самые, которые мы с Шакирычем тебе и подвинтили по твоему же заказу. Кому ты продал серую «девятку» и бежевую «восьмерку»?
– А с чего ты взял, что это ваши тачки? Мало ли какие бывают машины, – заносчиво возразил Лаптев.
– Брось, Лапоть. Не тяни бодягу. Мы с тобой не так часто работали, а уж тем более по «Жигулям». Было две машины. Серая «девятка» и бежевая «восьмерка». Я хочу знать, кому ты их продал?
– Ну, не помню, – пожал плечами Иван. – Кавказцам каким-то, давно дело было.
– Не получается у нас с тобой откровенного разговора, – сокрушенно произнес Владимир. – Придется сменить тональность…
После этих слов Полунин быстро шагнул к Лаптеву и ударил его резким коротким ударом снизу по печени. Изо рта Лаптева вырвался долгий клокочущий звук. На губах появилась пена.
Он согнулся почти пополам, уткнувшись в грудь Полунину своей лысиной. Полунин схватил его за ухо и, отстранив от себя, тихо произнес:
– Теперь ты понял, что я с тобой не в куклы играю? Если не понял, то я дам тебе еще одну информацию. Последнюю. После этого я больше ничего говорить не буду, буду только слушать тебя. Захочешь говорить правду – будешь говорить. Не захочешь – будешь кричать.
87 
