Последние отзывы

  39  

«Не трактор, – тут же определил Слонов, – легковушка… Ну, гады! Пусть тачана будет, как с выставки, а водитель – председатель Общества трезвости, все равно не меньше стольника сдеру! Найду к чему придраться, все-таки у меня двадцать лет рабочего стажа!»

И старший лейтенант ГИБДД Слонов, шагнув к проезжей части и вступив в оранжево-желтую полусферу электрического света прожектора, махнул полосатым жезлом.

– Е-е-есть… – выдохнул он, заметив, что машина – серая «Нива», снизив скорость, свернула к обо-чине.

* * *

Щукин проснулся за секунду до того, как Ляжечка подошел к лежаку, чтобы разбудить его.

Неизвестно, что снилось Николаю, скорее всего, какая-нибудь удушающая гадость, потому что, открыв глаза и увидев Ляжечку, подкрадывающегося к нему в предрассветных сумерках, Щукин мгновенно схватил его одной рукой за горло, а второй за правую руку, в которой поблескивало нечто похожее на огромный разбойничий нож.

Ляжечка захрипел и упал на колени. Щукин, проснувшись окончательно, выпустил несчастного Толика из своих объятий, поскольку сразу после пробуждения убедился, что со стороны Ляжечки никакой беды ему не грозит: Ляжечка пьян как сапожник, что подтверждала стоявшая на столе пустая бутылка из-под водки и ужасающий спиртовой запах из Ляжечкиной пасти, а в руках у Толика вовсе не нож, а громадных размеров маринованная селедка, отливающая в лунном свете серебром, но мерзко воняющая при этом.

– Ты… чего? – сдавленно прохрипел Ляжечка, с трудом принимая вертикальное положение. – Опух?.. Чуть кадык мне не раздавил…

– Прости, – невнятно проговорил Щукин и, зевнув, спустил ноги с лежака.

– Через полчаса тебе выезжать, – сообщил, растирая онемевшее горло измазанной в селедочном рассоле рукой, Ляжечка.

Щукин кивнул, давая понять, что считает только что сообщенное сведение исключительно важным, и поднялся на ноги. Спал он в одежде, поэтому времени на одевание ему тратить не надо было. Щукин только снял с себя галстук и расстегнул первые две пуговицы на рубашке – так его некогда изящный, а теперь изрядно потертый и пропотевший костюм смотрелся естественней. Затем Николай пригладил фальшивую бороду, еще раз критически осмотрел себя в зеркале, собрал со стола деньги, пистолет, документы и ключи от машины. По старой армейской привычке Щукин тут же проверил пистолет и, оставшись довольным его состоянием, заткнул пистолет за поясной ремень. Ляжечка тем временем опрокинул себе в глотку остатки водки из граненого стакана с толстыми стенками.

Щукин заметил одноразовый шприц на подоконнике – этого шприца не было, когда Николай ложился спать.

– Ты чего это? – поинтересовался он у Ляжечки. – Кроме того, что бухаешь, еще и ширевом занимаешься?

– Не т-твое дело… – икнув, проговорил заплетающимся языком Ляжечка.

Щукин пожал плечами. Это действительно было не его дело.

– Где тачана? – спросил он.

– Прямо п-перед дверью стоит, – сказал Ляжечка, – иди, заводи… А девчонку я сейчас выведу.

Щукин вышел на улицу, под крыльцо, крытое куском ржавой жести, по которой оглушительно барабанили частые дождевые капли, и вдохнул свежий холодный воздух, отдающий сыростью.

– Плохое время для путешествий, – сказал он сам себе, – дождь, ветер, слякоть и темнота… Хоть глаз выколи. Успокаивает одно – такие ночи на Руси издавна назывались воровскими. Значит, – закончил Щукин и потянулся, – это моя ночь. Мне сегодня повезет.

Немного согнувшись под хлещущими струями дождя, он добежал до машины и, усевшись на водительское сиденье, сунул ключ в замок зажигания.

Хлопнула дверь, и на пороге показался Ляжечка; спотыкаясь и бормоча что-то себе под нос, он под руку подвел девушку Лилю к машине, открыл для нее дверцу – не из вежливости, а потому, что Лиля не собиралась этого делать сама. Казалось, она вообще не была способна на какие-то самостоятельные действия, шла, куда ее вели, села рядом со Щукиным – в салон ее втолкнул Ляжечка.

– Спать будешь всю дорогу, – строго приказал ей Ляжечка. – Поняла?

Лиля ничего не ответила. Она послушно запрокинула голову и закрыла глаза.

«Может быть, и вправду уснула», – подумал Щукин, заводя машину.

– Ну! – крикнул Ляжечка сквозь шум ветра и дождя. – С богом!

Он поднял руку, прощаясь.

Щукин развернул машину и погнал ее по едва различимой в свете фар дороге.

Через несколько минут он был на трассе, а через час подъезжал к КП ГИБДД, где старший лейтенант Слонов, шагнув к проезжей части и вступив в оранжево-желтую полусферу электрического света прожектора, махнул полосатым жезлом.

  39