25 
Последние слова Саша произнесла вслух.
– Не-е, – получила она ответ, – я не хотел заманить тебя никуда…
Она даже не вздрогнула. Она просто решила, что ее измученное за весь день сознание непроизвольно слепило непрекращающийся гул воды в фразу, произнесенную человеческим голосом.
– А ты красивая, – снова прошелестело сзади.
На этот раз Саша обернулась. А когда увидела в нескольких шагах от себя сутулую фигурку лохматого Феди-дауна, схватила первый попавшийся острый камень, вскочила на ноги, немедленно позабыв про усталость.
– Ты… ты что здесь делаешь?! – закричала она, даже не заметив, что, кажется, впервые в жизни обратилась к малознакомому человеку на «ты».
– Я живу здесь рядом, – как обычно, растягивая слова, ответил Федя.
У него в руках было несколько длинных тонких прутиков, он с монотонным свистом полосовал ими воздух. Видимо, ему очень нравился этот свист.
– Здесь? – не поверила Саша. – Как ты здесь можешь жить, здесь никто не живет.
– Я живу…
– У тебя что – нет квартиры в городе? – спросила Саша.
– У меня была, – ответил Федя-даун, и бессмысленные глаза его вспыхнули, – у меня ее отобрали, когда мамка с папкой умерли…
Саша промолчала.
«Боже мой, – подумала она, – о чем я с ним говорю? Он же меня недавно изнасиловал… Он же послал меня на эту дорогу, чтобы меня убили… А может быть – нет? Может быть, он сказал правду – то, что увидел, то и сказал? Я слышала, что дауны… – и вообще недоразвитые – неспособны просчитывать… так сказать, ходы. Он может обмануть меня, как он обманул в подсобке… Он – даун, вообще как ребенок, захотел – получил. А насчет ловушки – его ведь мог кто-нибудь и научить…»
«Кстати, – вдруг пришла ей в голову мысль, – Федю можно использовать в моем расследовании. Он наверняка что-то знает – он же говорил мне об Эльвире Максимовне. Если он говорил правду. А если нет – тогда, значит, его кто-то научил. И Федя-даун поможет найти того, кто это сделал. Дальше – дело техники… Мозги Феди не позволят вести ему двойную игру – их просто на это не хватит. Нужно поговорить с ним… А сведения, от него полученные, можно потом передать милиции».
Она вдруг обратила внимание на то, что Федя-даун с интересом разглядывает ее.
– Чего ты? – неприязнено спросила она, опустив руку с камнем, чтобы прикрыться, – никогда такого не видел, что ли?
– Не видел, – подтвердил Федя-даун. С губ его сполз ручеек слюны, он не вытирал ее, – я всего три раза ебался. В подсобке. Там темно было.
Саша поморщилась, словно отгоняя движением бровей грязное слово, как муху. Эльвира Максимовна, которая довольно продолжительное время была ее почти что единственным клиентом, так не выражалась. Ну, если только иногда – когда не нужно было сдерживать эмоции. А в голосе Феди-дауна никаких эмоций слышно не было. Употребленное им слово для него было единственным пригодным для определения соответствующего понятия.
– У меня тоже там волосы есть, – похвастал он, – немного, правда…
Он принялся расстегивать штаны, явно намереваясь продемонстрировать.
– Подожди! – закричала Саша, лихорадочно соображая, как бы повернуть разговор, чтобы отвлечь Федю от выбранной им темы.
– Чего?
– Где ты живешь? – спросила Саша и облегченно выдохнула, когда Федя оставил в покое свои штаны и задумался.
– Там… – он неопределенно махнул рукой.
– В шалаше, что ли?
– Не-ет… Хочешь покажу?
На этот раз он не хватался за штаны.
– Дом, что ли? – решила все-таки уточнить Саша.
– Ага. Тут недалеко… Гости! – вдруг крикнул Федя-даун. – Ты пойдешь ко мне в гости!! У меня никто еще не был в гостях!
Он пришел внезапно в сильнейшее возбуждение. Все лицо его перекосилось, каждая мышца на лице задвигалась, как будто у него под кожей извивались сотни червячков, тусклые обычно глаза заискрились – Саше даже показалось, что в них появился какой-то проблеск мысли.
Потом Федя-даун широко раскрыл рот и хрипло, громко закаркал.
«Смеется», – догадалась Саша. Ничего более отвратительного она в жизни не слышала.
– Пойдем! Пойдем!! – заторопил Федя-даун. – Пойдем! Тут близко!
«И правда – пойти, что ли? – подумала Саша. – По дороге поговорим – может быть, я что-нибудь выясню про Эльвиру Максимовну. Надо только поосторожнее спрашивать. Если он что-то и знает, то его наверняка предупредили, что об этом трепаться нельзя. И бармен этот с матрасным пузом мне показался странным… Так что вызывать подозрение прямыми вопросами не стоит. А хотя – способен ли он на подозрение?..»
25 
