13 
- А как женщины узнают о том, что беременны? - спросила Виктория. Она знала, что они чувствуют это намного раньше того момента, когда ребенок появляется на свет. Виктория помнила, что знакомые объявляли о грядущем радостном событии задолго до того, как беременность становилась очевидной.
- Месячные прекращаются, сеньора, - ответила Кармита, погладив ее по руке.
Значит, она сразу узнает, если это произойдет, так как ее месячный цикл всегда был четким и повторялся с точностью до минуты, подумала Виктория.
- А еще сеньора часто будет плакать, много спать и почувствует себя слабой-слабой. Потом ее будет тошнить, - продолжала Кармнта. - Потом, сеньора, вам захочется поесть чего-нибудь вкусненького, того, чего и в доме не водится. И тогда слугу пошлют в Санта-Фе. Когда я носила мою Жуану, я обожала апельсины. Меня так и тянуло на них. Я съедала по шесть в день. Теперь даже смотреть на них не хочу.
Кармита ушла на кухню, а Виктория осталась сидеть на солнце, наслаждаясь утренней прохладой и прозрачным воздухом. Ее возбужденный мозг понемногу успокаивался. Эта кошмарная ночь прошла, наступил новый день, и такой яркий и светлый, что даже не верилось, что она может повториться. Но если и повторится, Виктория сумеет пережить ее.
Она обдумывала сказанное Кармитой и не могла избавиться от недоумения. Почему хорошо воспитанных девушек из благородных семей держали в полном неведении относительно того, что их ожидает? Ведь ее мать прекрасно все знала, но предпочла ничего не сообщать дочери. Разве можно это простить?
Но она сама расскажет Эмме. Разумеется, умолчав о том, что майора постигла неудача. Эмма должна знать, что происходит между мужчиной и женщиной в первую брачную ночь, откуда берутся дети и как женщины узнают о том, что беременны. А потом, когда Селия выйдет замуж, она расскажет обо всем и ей.
Виктория вспомнила, как Гарнет смотрел на Селию, и прикусила губу. Теперь-то она понимала, чего он хотел, и была полна решимости оберегать сестру изо всех сил.
Ропер тоже знал, что будет делать с ней майор. Да ведь все мужчины знают об этом, вдруг осенило ее. Только девушек держат в неведении. Именно так мужчины обретают над ними власть. Теперь ее прошлое представилось ей в ином свете. Все эти балы, визиты, пикники были не более чем ритуалом, прелюдией, первым шагом к брачной постели. А там - обнаженные тела и унижения. И, конечно, знакомые молодые люди знали об этом и наверняка не раз представляли ее в задранной до пояса ночной рубашке, а может, и просто обнаженной.
Это была чудовищная система. Молодых девушек, невинных и ни о чем не подозревающих, отдавали на милость мужчинам, как ягнят на съедение волкам. Она была готова к чему-то не очень пристойному, но никак не к боли и унижениям. Наверное, знай она обо всем заранее, она не впала бы в такую депрессию. Ну что ж, зато теперь ей все известно, вся ее будущая жизнь с майором перед ней как на ладони.
***
Ропер открыл калитку и увидел молодую хозяйку, сидевшую сложив руки на коленях. Утреннее солнце золотило ее волосы. Она скорее была темной блондинкой, а не шатенкой, как ему показалось вначале. Виктория продолжала сидеть прямо и неподвижно глядя вперед невидящими глазами.
Роперу не составляло труда догадаться, что она провела далеко не лучшую ночь. Лицо ее было бледным и измученным. Если бы легкий ветерок не играл ее локонами, женщину можно было бы принять за статую.
Когда мать Ропера вырывала свободную минутку из своего наполненного делами и заботами дня, она тоже выходила во двор посидеть на солнышке, и тогда лицо ее светилось. Елена была веселой и жизнерадостной женщиной, любила посмеяться и пошутить со своими сыновьями и мужем. Ропер почувствовал сожаление из-за того, что эта женщина стала женой Мак-Лейна. Он презирал себя за то, что его тянуло к ней, но ничего не мог с собой поделать. Стоило ему увидеть ее, как тяжесть сжимала грудь и кровь приливала к чреслам. Он понимал, что за ее кажущимся спокойствием скрываются боль и страх, и это еще больше притягивало его. Жаром своей страсти Ропер хотел разбудить ее, прижать к себе обнаженную, живую и жаждущую его ласк, хотел, чтобы она впивалась пальцами в его спину и прижималась к нему бедрами. А больше всего ему хотелось взять ее на руки и унести подальше от Гарнета и Мак-Лейна, от этих мест, где все вокруг пропитано кровью и ненавистью. Правда, и сам он был забрызган кровью и грязью, и, если она останется здесь, это коснется и ее...
13 
