Глава 26

Фелис беспокойно бродила по дому, держась подальше от окон, хотя все шторы были плотно задернуты. Казалось, будто темнота давит на стекла, скрывая живых призраков, невидимо скользящих во мраке. Не хотелось стать мишенью, позволив углядеть, пусть даже мимолетно, силуэт на фоне занавесей.

По словам исполнителя, вызванный им специалист уже где-то там наблюдает за окрестностями. Но независимо от квалификации, он ведь всего один, стало быть, не в состоянии видеть дом со всех четырех сторон одновременно. Связник назвал имя – Эван Кларк, на тот случай, если по каким-то причинам ей придется контактировать непосредственно с ним, но Фелис не могла себе представить, с какой стати может встретиться с наемником лицом к лицу. Имя фальшивое, разумеется, но ни при каких обстоятельствах Макгоуэн не желала знать настоящее.

События пятилетней давности покатились как снежный ком с горы, неудержимо и неодолимо, словно лавина. Фелис терзали скверные предчувствия. К подобному повороту они не готовились, никто не ожидал, что члены команды окажутся вынуждены устранять друг друга ради сохранения тайны. Но в случае огласки разразится национальная катастрофа. Пусть лучше останется единственный носитель взрывоопасной информации.

Ксавье и Лиззи должны умереть. Дэнкинс, Хейес, Эл Фордж – все должны умереть. Если в живых должен остаться кто-то один – то это она сама. Потому что у нее есть дочь. У Дэнкинса и Хейса тоже имелись семьи, но ей-то что до этого? Фелис волновала исключительно собственная девочка. Разве не на заботе о своих потомках держится человеческая раса?

Когда-то все они были очень близки, объединены в единое целое важностью миссии. Никогда ни одну команду Фелис не ценила так высоко. Дураков среди них не водилось, но даже в нынешних обстоятельствах никто кроме нее не осознал, какую непомерную цену им придется заплатить при окончательном расчете. Как всё дошло до такого?

Выживают самые приспособленные. Вот что они не приняли во внимание – основной инстинкт, первоочередную потребность во что бы то ни стало защитить себя и своих близких.

Оглядываясь назад, Фелис понимала, что должна была покончить со всеми сразу после завершения миссии, когда никто ничего подобного не ожидал. С другой стороны, множество трупов привлекло бы чрезмерное внимание… и вот во что теперь вылилось давнее половинчатое решение. Она вынуждена зачистить всех оставшихся, причем заняться этим лично, иначе все пропало.

Ксавье – первая и главная цель. Он был самым опасным еще до покушения на его жизнь. Фордж тоже не подарок, но хотя бы неохотно согласился, что устранить Ксавье – насущная задача, так что Фелис купила себе некоторое время. Сейчас главное – действовать, пока Эл не привлек своих людей.

Специалист обязан уничтожить Ксавье. Тут ей не справиться, надо быть сумасшедшей, чтобы даже рассматривать подобную идею. Эл абсолютно прав: Ксавье непременно явится по ее душу, и лучшее место для нападения – ее собственный дом. На работе она в полной безопасности, да и по дороге в офис и обратно ее тоже нелегко подстеречь. Разумеется, можно где-то спрятаться, но нельзя же скрываться всю жизнь, и Ксавье это прекрасно понимает. Возможно, он понадеется, что самоуверенность закроет ей глаза на уязвимые места, внушив иллюзию, будто всё предусмотрено.

Фелис действительно обладала немалым самомнением, но только не при исполнении служебных обязанностей. Когда речь шла о работе, ее девиз был прост: сделай это. Независимо ни от чего. Именно в этой части бывшие соратники ее недооценивали, но ведь она сознательно выстроила образ упрямой честолюбивой и недалекой стервы. Победа дастся легче, если противник не в курсе твоих способностей.

Насколько Фелис знала, Ксавье не заставит себя долго ждать. Ударит быстро и жестко. Макгоуэн ожидала атаки с минуты на минуту… Что его задерживает? Неужели он пытается найти Лиззи? Когда Объект В бросила свою машину на стоянке ресторана, они потеряли возможность за ней следить. Но это не означает, что и Ксавье сбился со следа. Коварный ублюдок наверняка посадил собственные жучки. Нет способа узнать точно, но Фелис всегда верила внутреннему голосу, который подсказывал, что она мыслит верно.

  103