36 
Все встало на свои места; его мечта была на пути к осуществлению. Пора было покидать Оук-Вэлли. И покидать Санни.
Почему-то при этой мысли у Коннора начинала болеть левая сторона груди, как будто там образовалась пустота, которая никак не хотела исчезать или заполняться. А ведь он никогда и не помышлял о том, чтобы Санни стала частью его жизни. Но об этом говорил его разум, а сердце?
Будь разумным, Коннор. Полученное предложение – это все, о чем ты только мог мечтать. Или нет?
– Коннор, мы можем поговорить? – Он резко повернулся и увидел в дверях объект его противоречивых мыслей.
Санни была, как всегда, прекрасна, может, даже немножко лучше, чем обычно. Но что-то с ней было не так. Она.., нервничала?
Первое, что пришло ему в голову, – это подойти к ней, зарыться в ее шелковистые волосы, расцеловать ее лицо. А вместо этого он должен был сообщить ей о своем отъезде.
Он жестом пригласил ее войти.
Она вошла, немного скованная и явно взволнованная, присела, посмотрела на Коннора.
– Как дела? – спросил он, убирая письмо в конверт. Он хотел отложить неприятное известие на потом.
– Я должна сказать тебе кое-что… – ответила Санни. Она посмотрела на письмо. – Что это?
Он замялся. Придется выложить ей все прямо сейчас.
– Это предложение на работу.
– От кого? – сдавленно спросила Санни.
– От бывшего босса. Он хочет, чтобы я приехал в Сан-Франциско.
Она грустно улыбнулась.
– Это ведь именно то, о чем ты мечтал?
– Да, это именно то, – кивнул Коннор.
– И ты согласишься, конечно?
Коннор заставил себя ответить ей:
– Да.
– Значит, ты уезжаешь?
– Да. – Сказав одно короткое слово, Коннор понял, как тяжело ему расставаться с Санни.
Какое-то время она сидела молча, ее лицо было спокойно. Потом она положила свою руку на его и тихо сказала:
– Это твоя мечта. И это самое главное. Поздравляю тебя.
Она встала и направилась к двери, чтобы уйти из комнаты и из его жизни.
– Санни, подожди! – не выдержал Коннор.
Что-то было не так. Обычно такая жизнерадостная, Санни сегодня уступила место другой Санни, и он не мог понять, что произошло с ней за такой короткий срок. Что-то было не так.
– Ты ведь что-то хотела сказать мне?
Она остановилась и посмотрела на него. В ее глазах были слезы.
– Ничего важного.
Он подошел к ней, едва сдерживая волнение.
– Ты уверена в этом? – он дотронулся до ее щеки. – Ты выглядишь такой грустной.
Она глубоко вздохнула и закрыла глаза.
– Просто я надеялась, что ты останешься…
– Я не могу, я здесь лишний, – ответил Коннор. И в семейной психологии совершенно не разбираюсь. Вот, пригласил сюда твоих родителей, и что из этого вышло? – Он отошел от Санни и уставился в пол.
– Не правда! – воскликнула Санни. – Ты ошибаешься. Это я была не права. Мы поговорили с родителями и все выяснили. Благодаря тебе. Ты знал, что надо делать, и прекрасно справился с ролью семейного психолога.
Он удивленно посмотрел на нее, не веря своим ушам. Но горькая правда была слишком очевидна.
– Это всего лишь удачная, но случайная догадка, – покачал он головой. – В отношениях между людьми я полный профан. Все мои романтические отношения заканчивались ничем.
– Нет, ты не профан. Я вижу это каждый день.
Как ты помогаешь той старушке, как общаешься с Дэнни. Ты так хорошо рисуешь…
– Как ты об этом узнала? – перебил ее Коннор.
– Я увидела на кухне рисунки и спросила, кто их автор. Твоя мама сказала, что это ты. Ты очень талантлив.
Он помолчал.
– Это просто рисунки, ничего особенного.
– Они особенные, потому, что ты нарисовал их. Ты прекрасный художник и хорошо разбираешься в людях. Я слышала от Эдит Ларго, которая живет по соседству с Сэмом Даттоном, что на него очень повлиял твой совет. Он смог расставить все по своим местам, понял, что еще не готов жениться на своей девушке. Не будь слишком самокритичен. Дай своему инстинкту шанс.
Пораженный тем, что Сэму пригодился его совет, Коннор растерянно смотрел на Санни. Ему хотелось поверить ей, поверить в себя. Хотелось прижать ее к себе и никогда не отпускать. Но нельзя было давать себе волю. Она оставалась здесь, он уезжал. Его мечта была там, в Сан-Франциско, ее же мечты были здесь, в Оук-Вэлли, так должно быть, и изменить ничего нельзя.
Коннор взял руку Санни и поднес ее к своим губам.
36 
