Последние отзывы

  57  

Гордость переполняла меня. Что это мне вчера Сергей о своей любви говорил? Просил быть его? Вот только не поняла, быть просто его или его женой? Впрочем, какая разница, мне же не Сергей, а его квартирка нужна.

Да-а, гордость переполняла меня. Страшная гордость! Вот она я! Из любых передряг победителем выхожу! Победителем да еще каким! Ха-ха! Сейчас мужика в фуфайке найду и…

— София, мы должны поговорить.

Я оглянулась; в двух шагах от меня стоял Харакири, его заспанные изумруды смотрели озабоченно.

Как невовремя! Хорошее настроение как корова языком слизала.

“Елки-палки, Харакири! Его-то какие черти сюда занесли? Он же сдаст меня Владимиру Владимировичу! Сдаст, пускай и невольно. Боже, как нелепо вышло: он же теперь дорогу к дому Сергея знает! Выпровожу сейчас его, а он, влюбленный, обязательно завтра припрется, и вся ФСБ за ним по пятам.”

Мороз продрал по коже.

“Нет, ну как меня угораздило Харакири в себя влюбить? Хоть бери и оставляй его, теперь, здесь. Учитывая добрый нрав моего Сергея, думаю, это возможно. Но с другой стороны, что это Харакири будет у моего Сережи на шее сидеть? Да и сам захочет ли? Он же, несчастный, затоскует без глупой своей торговли. Хоть бери этого дурака связывай да силой здесь оставляй!”

Пока мысленный ураган сокрушал мою похмельную голову, Харакири переминался с ноги на ногу и робко мямлил:

— София, ты должна дать ответ.

— Должна — дам, — пообещала я, опасливо заглядывая в спальню и с удовлетворением отмечая, что мой Сережа на нашем испанском гарнитуре все еще спит и, скорей всего, видит прекрасные сны.

Что еще можно видеть после продолжительного общения со мной?

Присмотрелась внимательней: мой Сережа не просто спал, а крепко спал здоровым богатырским сном — какой умница!

— Пойдем, на кухне поговорим, — сказала я, увлекая Харакири подальше от спальни.

— София, ты должна дать ответ, — занудливо мямлил он.

— Сказала же — дам, — успокоила его я, следуя традициям Тамарки и ничего не собираясь давать.

Однако, Харакири почему-то сильно рассчитывал на меня и смотрел по-собачьи преданно.

— София, до сих пор поверить в свое счастье не могу, — сказал он, после чего я струхнула.

“Неужели черт-те чего пообещала ему спьяну вчера? Да-а, предвижу осложнения с Сережей, что, учитывая покушение на президента, очень некстати: ведь жить-то мне где-то надо.”

— О каком счастье ты говоришь? — строго поинтересовалась я, готовясь сразу же объяснить, что между нами ничего не было и быть не может.

— О счастье видеть перед собой такого незаурядного человека, — с восхищением воскликнул Харакири. — Такую одаренную и мужественную личность!

“Незаурядного человека? Одаренную личность? Одаренную и мужественную? О ком это он? О Сергее или обо мне? Надеюсь, что обо мне, не о Сергее же. Ха! У того всего и мужества, что в фонтан спикировать! И вообще он не годен ни на что…”

Харакири между тем уже расставил все точки над “i”. Не оставляя сомнений, он рухнул на колени и с пафосом закричал:

— Преклоняюсь перед тобой, София, ныне и вовеки я твой, хоть и ронин.

“Ага, значит есть шанс заставить его подчиняться,” — обрадовалась я и воскликнула:

— Совсем не против, но с чего ты странный такой?

Поднимаясь с колен, Харакири согласился:

— Да, я странный, но, согласись, есть причина. Когда узнал я, что ты член БАГа, то тут же голову потерял. “Будда! — воскликнул я. — Ты велик! Ты велик, если не перевелись еще настоящие воины!”

“Член БАГа? — опешила я. — Бог мой, что же вчера этому придурку по-пьяни наговорила? Хоть бери и отрубай собственный язык!”

Харакири же не останавливался на достигнутом и с патетикой открывал мне глаза.

— Если эта хрупкая и очаровательная женщина не сидит сложа рук, — вещал он, — а как бесстрашный воин бросается в бой с самим государством!

“С каким государством? — заволновалась я. — В какой бой? Что он несет? Воевать с государством, все одно, что писать против ветра. Не дура же я!”

Харакири же перестал восхищаться и перешел на трагические эмоции: он уже убивался.

— Как мог я, здоровый и крепкий мужчина, сидеть сложа руки? — горевал он. — Как мог я сидеть сложа руки, когда хрупкая и нежная женщина мне во благо совсем рядом сражается? Сражается, как бесстрашный самурай! Как мог я сидеть сложа руки? — вопрошал он у кухонного стола.

Ну тут уж я не смолчала.

— Какое благо? — изумилась я. — Какое благо можно получить, сражаясь с государством? Решетку и нары? Баланду и парашу? Нет, милый мой, в этом мире все не так, как ты думаешь. Хочешь уйти в оппозицию? Много сторонников поднакопилось? С президентом сначала договорись, свою долю пользы государству на этой почве пообещай и ступай себе, оппозиционируй, а сражаться ни-ни. Большей глупости и представить невозможно! К тому же президента люблю! И женской и гражданской любовью!

  57