Хотя концовка довольно странная, как будто подразумевается продолжение. Но всё равно,... 
88 
Я рассмеялась, так забавно Рауль рассказывал в лицах происходящее.
– Ну вот, уже смеешься, это хорошо, – с удовлетворением отметил он. – А то смотреть на тебя было жалко: на лице – скорбь, губы дрожат, из глаз вот-вот слезы покатятся. Расчувствовалась, что ли? Ох, женщины!
– Не рассекретился, значит, перед мамой? – смеясь, спросила я.
– Ммм… В общем… Своей младшей сестре проговорился, а она – родителям. Но не беспокойся, они мой рассказ о тебе восприняли с энтузиазмом! Выразили сожаление, что я не познакомил их с тобой, когда ты была в Испании. Ну ничего, еще будет возможность. Надеюсь.
И он с лукавой улыбкой блеснул на меня глазами.
– В один из дней пришла Ракель, – продолжил он уже серьезно, отбросив шутливый тон. – Говорила какие-то слова о том, что нам надо бы попробовать сначала, что наш разрыв оказался ошибкой… О своих чувствах. Я спросил ее, от каких чувств она наговорила обо мне бог знает что? Она стала все отрицать, уверяла, что это ты все придумала. Потом расплакалась, сказала, что ты заманила ее в ловушку – на фабрику, где угрожала ножом…
– Ложь! – возмущенно закричала я. – Все было наоборот! Как она так может говорить – после того, как я не бросила ее в беде и, можно сказать, спасла… И после этого она врет, что это я заманила ее и угрожала ножом?!
– А кто-то еще не так давно заявлял, что верит Ракель, мол, не может человек лгать и вредить тому, кто только что спас ему жизнь. Ну или что-то подобное я от тебя услышал, – поддел меня Рауль. – Говорил же тебе, что Ракель – коварная девушка, ради своих целей идет по головам. Мы с ней рассорились вконец. На прощание она сказала мне, что очень жалеет о том, что я не сломал себе вдобавок ко всему прочему и шею.
– Да разве можно такое говорить?! Господи, ну и тварь… И как ты ее выдерживал? – вырвалось у меня, и я тут же прикусила язык.
Я вовсе не собиралась копаться в прошлом Рауля, но вот не сдержалась.
– Мы были связаны не только личными отношениями, – спокойно ответил он. – Хотя это большая ошибка – смешивать личное с работой. В последнее время мы с Ракель поддерживали отношения скорее ради группы, чем из-за личной привязанности. Мне хотелось, чтобы мы записали диск в старом составе, с нею. У меня нет к ней претензий как к барабанщице. Вернее, не было, потому что теперь Ракель больше не станет играть в нашей группе, как и бас-гитарист, заманивший тебя на фабрику.
– А диск? – спросила я. – Ты говорил, что ваша группа выиграла какой-то конкурс и в качестве награды получила возможность записаться в студии.
– Да, незадолго до знакомства с тобой. Мы планировали запись на сентябрь, но планы сорвались. Во-первых, из-за аварии. Во-вторых, еще не нашли новых барабанщика и бас-гитариста. Так что запись отложилась на неопределенное время.
– Жаль…
– Не страшно. Наверстаем.
– Расскажи, как ты меня нашел, – сбавила я обороты.
– С помощью вот этого, – Рауль вытащил из кармана джинсов мой утерянный мобильный. – Правда, вспомнил о том, что ты говорила о потерянном телефоне, уже после того, как разработал с помощью друзей не один план, как заняться твоими поисками. Но твой мобильный значительно облегчил мне задачу. Мы забрались на фабрику и нашли там этот телефон. Каюсь, нам пришлось его «взломать», чтобы получить доступ к телефонной книжке. Был соблазн начать обзванивать людей из твоих контактов, чтобы спросить твой телефон. Но мне хотелось тебя увидеть. Я купил путевку в Москву, прилетел сегодня, остановился в гостинице и попросил девушку с ресепшена позвонить твоей маме. Девушка по моей просьбе сказала, что нашла этот телефон и хотела бы узнать адрес владельца, чтобы вернуть находку. К счастью, твоя мама не отказала нам в помощи… Вот так я тебя и нашел. Даже не заблудился, хотя честно пытался – в вашем метро и потом в этих улицах с непроизносимыми названиями… Ну вот я рассказал тебе все. Ах да, забыл добавить, что твоя фабрика меня вовсе не интересует.
– Она не моя, – улыбнулась я. – Я категорически отказалась ее наследовать. Согласилась на дом.
– О, так ты у нас теперь не богатая наследница! – обрадовался Рауль. – Значит, теперь у тебя не осталось поводов для отказа мне! Разве что если я тебе совсем-совсем не дорог и не нужен. Но, уверяю тебя, я постараюсь сделать все возможное для того, чтобы подогреть твои чувства, если они остыли.
88 
