78 
— Да ладно, — Юлий подал кофе, — вещь-то стоит того...
— Кто ж спорит? Но к такой вещи «роллс-ройс» нужен, белый.
— А меня никто не спросит? — вмешался Денис. — Я тоже хочу в обсуждении поучаствовать...
— Ну, милый, твое мнение? — Ксения повернулась к мужу.
— «Роллс-ройс» мне не потянуть...
— Я так и думала...
— Но брошку — купим.
— Все равно дорого!
— Евреев не слушаем! Юлик, заверни! Свои отсчитай, берем... Ксюш, сумку свою дай, а то Николаич на паперти стоял, вишь, мелочи набрал, не успеть боялся, все подряд греб.
* * *
Инвалид умственного труда Яичко получил у прокурора района Виталия Вячеславовича Шлемазюка санкцию на продление содержания под стражей молодого парня, задержанного им по подозрению в разбое.
Обвинительное заключение начиналось с грандиозной формулировки: «Несмотря на показания потерпевшего, утверждающего, что он впервые в жизни видит предъявленного гражданина...»
* * *
Ковалевский перед Новым годом решил в очередной раз немного подзаработать и организовал фирму по оказанию рекламных услуг производителям конфет и другой детской продукции.
Дельце обещало быть выгодным — фирмы, торгующие разными сладостями, нуждались в увеличении оборота, снижающегося из-за довольно низкого качества товаров, поставляемых на российский рынок. Николай заключил десяток договоров, предусматривавших работу нанятых им людей в качестве Дедов Морозов и Снегурочек в нескольких крупных универсамах города. Он дал объявление с обещанием хорошей, до полумиллиона рублей в день, оплаты и проинструктировал свою компаньоншу в этой фирме, бывшую челночницу Юлю, о том, что предпочтительнее набрать людей в возрасте до двадцати лет. Студентов. Их проще будет обвести вокруг пальца, когда наступит час расплаты — привязаться к чему-нибудь в предпоследний день и уволить.
Пока эта схема сбоев не давала. Юле был обещан процент, и она рьяно взялась за набор «лохов». Люди откликались с радостью, заработать перед Новым годом хотелось всем — за неделю в фирму Ковалевского приняли более пятидесяти человек, именно тех, которых ему было нужно, — студентов и студенток. Официальные контракты, естественно, не заключали — «заботливая» Юля всем разъясняла, что делается это исключительно для блага сотрудников, чтоб налоги не платить. Студенты соглашались, и неудивительно — сорокалетняя «челночница» и «хабалка» в любом случае может убедить восемнадцатилетнюю молодежь. Опыт-то разный, а «грузила» она очень убедительно.
* * *
Зампрокурора Воробейчик вызвал к себе Султанова.
— Ты его пугани там, вопросы разные подкинь комиссии, поваландай его. Поприглашай с утра, чтоб только к вечеру освобождался. Психология — штука тонкая... Пораздражай его перед комиссией, пусть он в кабинет злой заходит... Ему неадекватность поведения легко поставят. У него с армией непонятно, запрос послали, а ответа нет. Может, обычный бардак с ответами, а может, — что не так... Покопаться надо. Ты допрос провел?
— Да не говорит он ничего. Сказал, чтоб в Министерство обороны обращались. Сам не хочет рассказывать...
— Вот и отлично. Можно прицепиться, ты же следователь. С врачами поговори — темнит, мол, клиент, цену себе набивает, на допросах то одно говорит, то другое...
— Но в протоколах же нет этого. Разве что у Яичко...
— А это не главное. Тебе важно, чтоб сомнения у комиссии появились, а они сами найдут, к чему прицепиться. За свои диагнозы они отвечать не любят, довольно часто пишут — без стационара разобраться не можем...
— Он же свидетель!
— Ну и что?
— Не можем мы его на стационар! По закону не положено.
— Мало ли что не положено. Фактики новые, обстоятельства — и в ранг подозреваемого переведем. А там — наше дело... Да ты не переживай — Огнев как о стационаре услышит, сам отстанет.
— Меня в следственное управление с делом вызывают, к Рюриковой...
— К Степаниде Олеговне? Не волнуйся. Огнев опять заявления написал, ничего, не впервой... Ты лицо независимое.
— Про Яичко спрашивали, из Собственной Безопасности.
— Огнев с Яичко один на один разговаривали, не доказать ничего. Словам Огнева все равно веры нет — был же он обвиняемым, это не просто так. А не смогли доказать — так хитрый попался, вывернулся... На экспертизе так и скажи; А Рюриковой позвони, так, мол, и так, дело на медэкспертизе, они закончат — приедешь.
Султанов согласно кивал.
К несчастью, работать он стал не очень давно и не понимал, что начальство, столь заботливое на словах, откажется от него в любой момент ради собственной выгоды. Столкнувшись с противником, поведение которого резко отличалось от ожидаемого, он немного растерялся, постоянно советовался с Воробейчиком и тянул время, не отвечая на заявления Огнева. На что надеялось следствие, было непонятно: экс-обвиняемый пер, как бульдозер, завалив своими заявлениями все инстанции, какие возможно.
78 
