Последние отзывы

  20  

Ее мать всегда натирала до блеска лестничные стойки и перила. Старое красное дерево на ощупь было гладким, как добротный шелк – его украшали бесчисленные пальмы и жизнерадостные завитки.

Она подошла к своей комнате, первой справа по коридору, где ее посещали детские девичьи мечты. Там она одевалась в школу, делилась секретами с друзьями, строила фантазии и переживала разочарования.

Могла ли она знать, что будет так больно, открыв дверь, обнаружить комнату пустой? Как будто все, что она делала в этих стенах, ушло бесследно? Она выключила свет, но оставила открытой дверь.

Напротив была старая комната Блэйра, где он вешал плакаты своих героев. От Супермэна до Брукса Робинсона, от Брукса до Джона Леннона. А вот гостевая комната, которую ее мама украшала макраме и сатиновыми подушками. Бабушка, мать ее отца, прожила там неделю за год до того, как умерла от удара.

А тут ванная комната с раковиной на ножке и расположенными в шашечном порядке нежно-зеленой и белой плиткой. Подростками, они с Блэйром сражались за обладание этой комнатой, как собаки за мясистую кость.

Вернувшись в коридор, она зашла в родительскую спальню, где они спали, любили и говорили из ночи в ночь. Клер помнила, как она сидела на симпатичном розовом с голубым ковре, наблюдая за тем, как ее мама пользуется удивительными бутылочками и коробочками на вишневом комоде. Или пристально рассматривала отца, когда он, уставившись в овальное подвесное зеркало, сражался с узлом на галстуке. Спальня всегда была заполнена ароматом глицинии и «Олд Спайс». Как ни странно, аромат сохранился.

Наполовину ослепленная тоской, она направилась в родительскую ванную чтобы, включив кран, сполоснуть лицо водой. «Наверное, подумала она, надо было постепенно заходить в каждую комнату. Одна комната в день». Опершись обеими руками об раковину, она подняла лицо и посмотрела на себя в зеркало.

«Слишком бледная, – подумала она. – Синяки под глазами. Волосы спутаны». Но она знала, что они были спутаны не только из-за дальней дороги, но в большей степени от того, что она ленясь ходить к парикмахеру, почти всегда, стригла их сама. Она заметила, что где-то потеряла сережку. Или с самого начала забыла ее надеть.

Она начала вытирать лицо рукавом, вспомнила, что на ней замшевая куртка и решила поискать в сумочке салфетку. Но она оставила ее где-то по дороге.

– Пока все в порядке, – пробормотала она своему отражению и передернулась от эха собственного голоса. – Я хочу жить здесь, – сказала она тверже. – Где я должна жить. Но это будет не так легко, как я думала.

Сбросив лишнюю воду с лица руками, она отвернулась от зеркала. Она спустится вниз, возьмет спальный мешок и выключится на ночь. Она устала и была переполнена чувствами. Утром она снова обойдет дом и посмотрит, что нужно для того, чтобы было приятнее жить.

Когда она снова вошла в родительскую спальню, она услышала скрип и скрежет входной двери.

Мгновенно ею овладела паника. В ее и без того живом воображении предстали образы банды блуждающих преступников, недавно сбежавших из исправительного заведения, которое находилось всего лишь в двадцати милях. Она одна в пустом доме, и за всю жизнь она ни разу не вспомнила ни одного движения из курса самообороны, который они посещали с Анжи два года назад.

Сложив обе руки на сердце, она напомнила себе, что находится в Эммитсборо. Преступники обычно не шатаются по маленьким пригородным районам. Она сделала шаг вперед и услышала скрип лестницы.

Нет шатаются, подумала она. Все, кто когда-либо смотрел боевики, знают, что сумасшедшие и преступники всегда направляются в маленькие города и тихие деревеньки, чтобы заполнить их насилием.

Стоя в пустой комнате, она дико озиралась по сторонам в поисках оружия. Там даже пыли не было. С неистово бьющимся сердцем она стала рыться в карманах куртки и обнаружила три монетки, половину упаковки презервативов и ключи.

«Медные костяшки, – подумала она, вспомнив как ее учили держать ключи заостренными концами между пальцами зажатого кулака. – А лучшая защита – нападение. Сказав так, она ринулась к двери, издав самый безумный крик, на который была способна.

– Боже мой! – Кэмерон Рафферти спустился на ступеньку вниз, одной рукой взявшись за пистолет, а в другой зажав фонарь как дубинку. Он увидел женщину с безумными рыжими волосами в ярко-зеленой замшевой куртке, рванувшуюся в его сторону. Он поймал ее движение, подхватил ее под грудь и, используя свой вес, повалился вместе с ней на пол. Они гулко ударились о деревянный пол.

  20