40 
Тоби издал писк, требуя внимания. Ему не нравился вертолет. С момента взлета он нервничал и плакал, и сердце Зоуи не выдержало: она взяла малыша на руки, пренебрегая безопасностью. Но и нежные руки сестры не помогли мальчугану успокоиться. Антон забрал у нее Тоби, покачивая его и нашептывая что-то на маленькое ушко. Как и в прошлый раз, Зоуи была раздражена, что у него все получилось. Как только малыш почувствовал сильные мужские руки, он перестал всхлипывать. И неудивительно – сейчас Зоуи нервничала.
Впрочем, младенец и мужчина стали друзьями за последнюю неделю. А Зоуи и Антон – любовниками. Настоящими любовниками. Любовниками, которые спят в одной постели.
В первую ночь он пришел к ней, забрался в постель и притянул к себе, чтобы, несмотря на протесты, закончить то, что начал в своем кабинете.
Во вторую ночь Антон вытащил ее из кровати и на руках отнес к себе в спальню. Это было в тот день, когда прибыла новая няня, поскольку Марта уехала на учебу. Няню звали Мелисса Стефани. Она говорила на греческом и английском языках, но, что самое неприятное, она была миловидной. Сейчас Мелисса сидела в кресле рядом с пилотом.
А еще за последнюю неделю Зоуи получила представление о том, что значит быть женой Антона. Это проявлялось в тысяче мелочей. Например, Антея постоянно советовалась с ней, словно Зоуи знала, как вести такое большое хозяйство.
От нее теперь ожидали решения по поводу того, что подавать на ужин и что ставить на стол: цветы или свечи. Или же и то и другое.
Зоуи хотелось свернуться клубочком и почитать книгу, а ей показывали бесконечные шкафы с льняными простынями или серванты с фарфором. Кстати, как ей гордо сообщили, там были бесценные экземпляры. Зоуи слабо разбиралась в искусстве, но она никак не могла спокойно проходить мимо стен, увешанных картинами.
Она узнала, что предки Антона были уважаемыми коллекционерами. Сама же Зоуи не могла отличить Клода Моне от Эдуара Мане. Но больше всего ее шокировало то, что ее отец-автомеханик, скорее всего, мог.
Она впервые покинула остров и летела знакомиться с дедом, чей дом наверняка тоже напичкан статусными символами богатства и хорошего вкуса.
– Надеюсь, он не ожидает, что я буду улыбаться и приму его извинения, – бросила Зоуи.
– Думаю, должно произойти чудо, чтобы ты выказала Тео симпатию и понимание.
Зоуи уже привыкла к сарказму Антона, но ей было трудно свыкнуться с тем, что он считает ее капризным ребенком.
– Мы можем отменить свадьбу, если ты передумал, – холодно предложила она.
Зоуи услышала, как Антон тихо вздохнул, и повернулась к нему. Он, откинувшись на спинку креслу, все еще качал Тоби. Впервые он был не в дорогом костюме, хотя чуть выцветшие джинсы с серой рубашкой поло и льняным пиджаком смотрелись очень стильно.
«О боже, – подумала Зоуи, – он выглядит божественно».
– Не говори со мной, как будто я твоя младшая сестренка, ладно? – попросила она. – Возможно, нас и разделяют девять лет, а также тонны твоего высокомерия, но, если ты не будешь считаться с моим правом на собственное мнение, я отменю свадьбу!
Зоуи уставилась на затылок Мелиссы, надеясь, что ни она, ни пилот не слышали их разговор. Зоуи не понимала, какая муха ее укусила. Но в глубине души догадывалась, что это беспокойство, эти выпады были следствием войны, которую она вела скорее сама с собой, чем с Антоном.
– Зоуи…
– Замолчи, – прошептала она.
Зоуи ощущала себя подростком, одержимым эмоциями. Они брали верх над всем: над ее самоконтролем, ее способностью рассуждать логически. Они душили молодую женщину и заставляли говорить то, что она никогда не сказала бы при других обстоятельствах.
– Мы прилетели, – пробурчал Антон.
Зоуи повернула голову к иллюминатору, и новая волна эмоций обрушилась на нее. Внизу лежал подковообразный остров, на котором родился ее отец.
Глава 10
Зоуи отошла подальше от вертолета и осмотрелась.
Они приземлились на полоске травы между белоснежным пляжем и на удивление скромным одноэтажным домом. Его стены, в лучших греческих традициях, были выбелены. На крыше деревянной веранды переливались солнечные блики.
Антон, держа Тоби на руках, подошел к ней:
– Тео не любит перемен. Старый дом, тот, что посередине, отличается от крыльев, прилегающих к нему. Он принадлежал деду Тео, рыбаку, который и построил его. Когда Тео купил остров, он ничего менять не стал, пока не женился на твоей бабушке. Это она настояла на том, чтобы расширить дом – в основном для того, чтобы устраивать в нем вечеринки – ее любимое занятие. А когда она умерла, Тео перестал приезжать сюда, и дом пришел в упадок. Жил он в другом месте. Говорил, что оттуда ему удобнее добираться до офисов в Афинах и до аэропорта. Но мне кажется, что Тео возненавидел этот дом потому, что сильно скучал по ней.
40 
