55 
Филиппа побледнела.
— Значит, у тебя возникли трудности в делах. Вот почему ты здесь. Впрочем, естественно, ведь слияние компаний было твоей единственной целью.
— Ты прекрасно знаешь, что у меня есть и другие интересы. Когда мы вернемся в Валенсию, я намерен показать тебе их на деле.
Его глаза красноречиво смотрели на нее.
У Филиппы задрожали руки. Память горячей волной захлестнула ее.
Он все понял по ее глазам и улыбнулся.
— Видишь ли, моя Филиппа, я тоже почувствовал себя обманутым, когда ты так неожиданно уехала.
Она услышала сдерживаемый гнев в его голосе. Но за гневными нотками без труда различила интонации растерянности и боли.
Энрике посмотрел за ее спину, где стояла ничего не понимающая Джейн с выражением обеспокоенности на лице.
— Мне нужно поговорить с Филиппой с глазу на глаз. Не будете ли вы так добры...
— Мне не о чем с тобой разговаривать! — выкрикнула Филиппа, сжимаясь в комок от одной мысли остаться с ним наедине.
Серо-стальные глаза уставились на нее.
— Но мне, — начал он таким голосом, что волосы зашевелились у нее на затылке, — надо столько сказать тебе, моя Филиппа.
Услышав, как он произносит ее имя, она вконец ослабела.
В этот момент Джейн шагнула вперед и заслонила ее.
— Сеньор Сантос, если моя дочь не желает с вами говорить...
Окончание ее фразы было прервано громким возгласом, поневоле вырвавшимся из уст Энрике, лицо которого изменилось от нескрываемого удивления. Он посмотрел на Филиппу.
— Эта женщина твоя мать?
В каждом его слове сквозило недоверие.
Джейн с достоинством произнесла:
— Да, я мать Филиппы, сеньор Сантос. И, может быть, вы, наконец, потрудитесь объяснить, что, собственно, происходит?
Глаза Энрике переходили от одного лица к другому, сравнивая двух женщин. Филиппа знала, что не похожа на мать. Джейн была женщиной с более хрупким телосложением, голубыми глазами, слегка потускневшими со временем, и светлыми волосами. От матери Филиппе досталась тонкая кожа и фигура. Бронзовый цвет волос она унаследовала от бабки со стороны Джейн, а темный цвет глаз, напоминающий спелый каштан, получила от отца.
Как бы там ни было, но осмотр убедил его.
— Сеньора Авельянос, — начал он слегка дрожащим голосом.
Джейн покачала головой.
— Меня зовут Джейн Гленвилл. Мы с Фелипе никогда не были женаты, мистер Сантос.
Ее голос звучал спокойно и достойно. В нем не было стыда или смущения. Главное, то, что дочь знала правду о них. Остальное не имеет значения.
На лице Энрике снова отразилось удивление.
— Видишь, я совсем не та женщина, которую ты себе воображал. Оглядись вокруг! Похожа я на богатую наследницу?
Ее слова прозвучали горьким вызовом.
— Это невозможно, — растерянно произнес Энрике.
Слишком неожиданно обрушившейся на него информации.
Он шагнул к двери, ведущей в комнату, приоткрыл ее и вошел — крошечная комната сияла чистотой, но дешевый ковер почти вытерся местами, диван, на котором спала Филиппа, продавился.
— Ты жила здесь? — тихо спросил он с ужасом на лице.
— Да, — ответила она, входя в комнату вслед за ним. — Всю жизнь.
— Почему? — вырвалось у него.
— Почему? — невесело рассмеялась Филиппа. — Потому, что мама сумела создать лишь такой дом для нас, вот почему! Она жила на пособие до тех пор, пока я не пошла в школу. Тогда она начала работать неполный день. Но очень трудно зарабатывать, имея на руках маленького ребенка.
— А как же Диего Авельянос? — удивился Энрике, по-прежнему ничего не понимая.
Она сверкнула глазами и произнесла с нажимом:
— Диего Авельянос сказал маме, что в его глазах она не имеет никаких прав, что она родила ребенка по собственному желанию и он не имеет к нам никакого отношения.
По мере того как она говорила, его взгляд все тяжелел, осматривая детали комнаты, как будто желая их запомнить.
— Ты хочешь сказать, что твой дед не помогал вам?
— Ты меня понял совершенно верно. Я уже говорила тебе, что не считаю себя Авельянос.
Смущенный голос Джейн прервал их диалог:
— А как же деньги, Филиппа? Ты говорила, что Диего дал тебе много денег. Если ты получила их каким-то незаконным путем, их надо немедленно вернуть!
— Нет! Не волнуйся, пожалуйста, эти деньги твои. Теперь мы сможем отдать долги и переехать...
55 
