Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
192 
Люди в зале вопили от боли. От этих криков у Дженнсен по спине поползли мурашки. Вслед за Себастьяном девушка рвану–лась сквозь густой дым туда, откуда раздавались стоны. В задым–ленном зале практически ничего не было видно, однако вскоре они наткнулись на человеческие тела. Некоторые солдаты были еще живы, но находились в таком состоянии, что было ясно: дол–го они не протянут. Агония их была страшна.
В поисках императора Дженнсен и Себастьян пробирались по месту кровавой резни, по колено усыпанному обломками ме–бели. И, наконец, среди разбитого паркета, перевернутых стуль–ев и расщепленных столов обнаружили его.
Бедро Джеганя было разрезано до кости. Рядом, прижавшись спиной к стене, стояла сестра.
– О Создатель, прости меня… О Создатель, прости меня… – шептала она дрожащими губами. Увидев вошедших, она про–шептала: – Пожалуйста, помогите мне…
В ее носу запузырилась кровавая пена.
Сестра стояла совсем близко к императору. Видимо, она за–щищала Джеганя волшебным экраном, отражающим любые вредные силы, и спасла ему жизнь. А теперь сама билась в смер–тельной агонии.
Себастьян полез под плащ, доставая что-то. Взлетел топор. С гулким звуком лезвие врезалось в стену и замерло. Голова сест–ры со стуком упала на пол и покатилась по пыльному щебню.
Себастьян рывком выдернул топор из стены. Возвращая его на место, он встретился взглядом с Дженнсен. Та с ужасом смот–рела в его холодные голубые глаза.
– Если бы ты оказалась на ее месте, тебе бы захотелось, что–бы я избавил тебя от таких страданий?
Дженнсен не могла ни ответить ему, ни унять дрожь. Она повернулась и рухнула на колени рядом с Джеганем. Она знала, насколько мучительные боли он должен испытывать, но импе–ратор, казалось, даже не замечал зияющей раны, хотя и знал, что пользы от ноги теперь мало. Рукой он пытался соединить края раны, но кровь продолжала литься ручьем. Дженнсен не умела исцелять и не знала, что в таком случае нужно делать. Одно было ясно: требуется немедленно остановить кровь.
Лицо императора было покрыто слоем пыли и пота. Джегань показал мечом куда-то в другой конец зала.
– Себастьян, это она! Она была рядом! Я почти поймал ее! Не дай ей уйти!
Другая сестра в запыленном сером шерстяном платье проби–ралась к ним через руины, мимо стонавших солдат, спотыкаясь в полумраке.
– Ваше превосходительство! Я здесь! Я вас слышу! Я здесь! Я помогу!
Держась рукой за вздымающуюся грудь, Джегань кивнул:
– Себастьян! Не дай ей уйти! Вперед!
– Есть, ваше превосходительство! – Себастьян посмотрел, как сестра неуклюже перелезает через разбитый стол, и поло–жил руку на плечо Дженнсен. – Останься с ними. Она защитит и тебя, и императора. Я вернусь.
Дженнсен потянулась, чтобы схватить его за рукав, но Се–бастьян уже был далеко. По дороге он собрал уцелевших сол–дат, и они тут же растворились в темноте. Дженнсен почув–ствовала, как одиноко ей стало в компании с голосом, импера–тором и сестрой.
Девушка обнаружила, что из-под обломков стола торчит ко–нец занавески.
– Вы теряете много крови. Я перевяжу рану. Постараюсь сделать это как можно лучше. – Она смотрела прямо в кошмар–ные глаза Джеганя. – Вы не сожмете края раны, пока я буду делать перевязку?
Император усмехнулся. На лбу его выступили капли пота и потекли по лицу, промывая светлые полоски в толстом слое пыли.
– Это не больно, девочка. Начинай. Бывало и похуже. Толь–ко поторопись.
Дженнсен подсунула занавеску под ногу и обернула вокруг. Джегань сжимал края раны. Великолепная белая ткань почти сразу намокла и стала красной от крови. Плеча Дженнсен кос–нулась рука сестры. Девушка перестала бинтовать, а сестра по–ложила раскрытую ладонь на раненую ногу.
Джегань взвыл от боли.
– Извините, ваше превосходительство, – сказала сестра. – Я должна остановить кровотечение, чтобы вы не умерли.
– Ну так делай это, глупая сука! И не болтай о смерти! Со слезами на глазах сестра кивнула головой, ужасаясь тому, что должна была делать. Однако она прекрасно осознавала, что выбора у нее нет. Она закрыла глаза и еще раз нажала дрожа–щими пальцами на волосатую, окровавленную ногу Джеганя.
Дженнсен отодвинулась, чтобы не мешать. Вокруг раны за–сиял тусклый свет: сестра начала лечение.
Поначалу ничего не происходило. Джегань скрежетал зуба–ми от боли. Потом волшебство сестры начинало действовать.
В тусклом свете Дженнсен увидела, как обильно струящаяся из-под повязки кровь неожиданно стала дробиться на капли. Де–вушка зачарованно смотрела, как дар используется для помощи человеку, а не для того, чтобы причинять страдания. На мгнове–ние она поразилась, вспомнив, что в Имперском Ордене верят, будто магия – даже такая, при помощи которой можно спасти жизнь императору, – является порождением зла.
192 
