ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мои дорогие мужчины

Ну, так. От Робертс сначала ждёшь, что это будет ВАУ, а потом понимаешь, что это всего лишь «пойдёт». Обычный роман... >>>>>

Звездочка светлая

Необычная, очень чувственная и очень добрая сказка >>>>>

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>




  161  

Эди по-прежнему смотрела в никуда, но свеча в дальнем углу внезапно превратилась в бесформенный кусок воска. Зедд ощущал исходящие от колдуньи волны магии.

— Матрин перерезать Пелу горло, — буднично сказала она. — Он отрезал ему голову и поднес к моему лицу. Он сказал: смотри, что происходит с теми, кто служит Владетелю. Он сказал: смотри хорошенько, потому что это последнее, что ты видишь. Его подручные запрокинули мне голову, и Матрин вылил мне на глаза обжигающую жидкость. Я ослепла. И в этот момент во мне что-то сломалось. Мой Пел умер. Умер с мыслью о том, что я его предала. Я сама быть на пороге смерти. Внезапно я поняла, что это моя вина. Мой возлюбленный умер, потому что я решила держать клятву. Глупейшую клятву. Он поплатился жизнью за нелепое суеверие. Но теперь мне быть все равно; моя душа опустела. Я высвободила свою силу, высвободила гнев. Я нарушить клятву не причинять вреда людям. Я не могла видеть, но я могла слышать. Я слышала, как растекается кровь по каменным стенам. Я ударила во все стороны. Я убивала любое живое существо в комнате, будь то человек или мышь. Я не могла видеть; я просто била по малейшему проявлению жизни, которое чувствовала. Я быть уверенной, что никому не удалось уйти. В каком-то смысле я быть даже рада, что ослепла, иначе, боюсь, не смогла бы довести дело до конца. Потом, спотыкаясь, я обошла комнату, на ощупь пересчитывая тела. Одного не хватало. Я поползла в город, к бабушке Линдел. До сих пор не знаю, как мне удалось добраться. Наверное, меня вел дар. Увидев меня, бабушка быть в ярости. Первое, что она сделала, — спросила, не нарушила ли я клятву.

— Но ведь ты не могла говорить. Как же ты ответила?

Эди улыбнулась ледяной улыбкой.

— Я подняла ее в воздух и пару раз стукнула о стену. А потом кивнула. По-моему, очень красноречиво. Конечно, она сопротивлялась, но я оказалась сильнее. Гораздо сильнее. А до того я и не подозревала, что дар вообще может различаться по силе. По сравнению со мной она была беспомощнее куклы. Мне хотелось убить ее за вопрос, который она задала, но я не смогла. Я отпустила ее и сама без сил повалилась на пол. Только тогда бабушка занялась моими ранами. Она сказала, что я поступила плохо, но то, что сделали со мной, — еще хуже. С тех пор я больше не боялась бабушки Линдел. Не потому, что она мне помогла, а потому, что я нарушила клятву и отныне меня ничто не связывало. И еще потому, что я быть сильнее. С этого дня уже она меня боялась. И лечила в надежде, что я уеду, когда поправлюсь. Через несколько дней ее вызвали в городской совет. Вернувшись, она рассказала, что я перебила всех, кроме Матрина. Ему удалось ускользнуть. Ее допрашивали, но она сказала, что не знает, где быть я. Ей поверили — или сделали вид, что поверили. Королевским слугам не хотелось наживать себе еще одного врага в лице колдуньи. Так или иначе, ей позволили идти, куда она пожелает.

Напряжение, сковывавшее Эди, казалось, немного ослабло. Чай уже остыл, и, подливая кипятку, Зедд подумал, что неплохо бы и себе добавить морошки. Он понимал, что это еще не конец истории.

— Я потеряла ребенка, — внезапно сказала Эди.

Зедд вздрогнул.

— Мне очень жаль, — тихо сказал он.

— Я знаю. — Эди подняла голову, и взгляды их встретились. — Я знаю. — Она легко коснулась пальцами шеи. — Мое горло исцелилось, и голос вернулся. Только теперь он совсем другой. Словно железом скребут по камню.

— А мне твой голос нравится, — улыбнулся Зедд. — Кроме того, ты, похоже, и впрямь сделана из железа.

На лице ее мелькнула тень улыбки.

— Голос вернулся, а зрение — нет. Я остаться слепой. Но бабушка Линдел быть опытной колдуньей и много повидала на своем веку. Она научила меня видеть без помощи глаз. Это магическое зрение. Конечно, оно совсем не похоже на настоящее, но в каком-то смысле оно даже лучше. Теперь я видеть больше, чем раньше. Когда я поправилась, бабушка сказала, что я должна покинуть ее дом. Она не хотела жить под одной крышей с клятвопреступницей, несмотря на то что мы быть одной крови. Она боялась, что я навлеку беду. Она не знала, от кого придет беда: от Владетеля ли, за нарушение клятвы, или от Защитников Паствы, но понимала, что добром это не кончится.

Зедд потянулся на стуле, разминая затекшие мышцы.

— И беда пришла?

— О да, — прохрипела Эди, наклонившись вперед. Ее акцент то пропадал совсем, то вновь появлялся. — Беда пришла. Их привел Матрин Галин: двадцать Защитников Паствы. Состоящих на жалованье у короля. Профессионалы, закаленные в боях. Высокие, хмурые и безжалостные. В безукоризненном конном строю. Мечи, копья, плюмажи. Кольчужные рубахи, сверкающие нагрудники. На каждом — королевский герб. Красные плащи. Белые кони. Одним словом, красавцы. Я вышла на крыльцо и смотрела на них. Они маневрировали так слаженно, будто на параде. Казалось, сам король смотрит на них. Лошади дружно ударили копытами о землю, и строй застыл по команде капитана. Они быть передо мной, готовые заняться привычным делом. За их спинами маячил Матрин, тоже верхом. Капитан поднял руку: «Ты арестована по обвинению в колдовстве и должна быть казнена немедленно!» — Эди помолчала, глядя на Зедда. — Я вспомнить Пела. Своего Пела. — Лицо ее окаменело. Она была целиком во власти воспоминаний. — Ни один меч не покинул ножен. Ни одно копье не опустилось. Ни одна нога не коснулась земли. Они все умерли раньше. Я прошлась взглядом слева направо. Убивая одного за другим. Это произошло со скоростью мысли. Бум, бум, бум. Всех до одного, кроме капитана. Он с каменным лицом восседал на своей белой лошади, а вокруг падали его закованные в броню люди. Когда все кончилось, я поглядела ему в глаза. «Броня, — сказала я, — бессильна против того, кто действительно проклят. И против настоящей колдуньи тоже. Она годится только против невинных людей». Потом я велела ему передать королю послание. Послание от колдуньи по имени Эди. Он спокойно спросил, в чем оно заключается. «Передай ему, — ответила я, — что день, когда он решит послать за мной еще кого-нибудь, станет последним днем в его жизни». В холодном взгляде капитана ничего не отразилось. Не говоря ни слова, он повернул лошадь и, не оглядываясь, поехал прочь. — Эди опустила голову. — Бабушка Линдел отвернулась от меня. Она сказала, чтобы я немедленно покинула ее дом и никогда не возвращалась.

  161