11 
— Ну и что мне с тобой делать?
Осторожно приоткрыла один глаз. Голос не менее замученный, чем вид, но какой-то не злой…
— Ты — Тякшанни. Моя личная Тякшанни, до конца дней моих.
— Чего? — Решилась на хамство я.
— У тебя имя совсем неверное. Ты не светлая, ты — Тякшанни, катастрофа.
— А… — Это он мне имя дал на своем языке? Ух ты! Я тут своей становлюсь… Наверное. — Ну… вообще да, на основные тенденции моей жизни потянет более чем.
— А теперь ты явилась ко мне.
— Почему сразу явилась! — От обиды резко села и тут же схватилась за голову, в ней заутреннюю отбивали. — Вы меня сперли. Я вас не просила!
— Так ты понимаешь меня? — Он перенес половину массы своего тела на руки, оказавшись в шкафу лицом к лицу со мной. — Язык учила?
Я отрицательно покачала головой и указала пальцем на ушную раковину. Скорбеть об открытой тайне будем потом. Краем глаза заметила, как Иекшар прищурился, разглядывая переводчик. Кто бы мог подумать, но он сексуальный не только когда улыбается, но и когда рассеянный тоже. Ушат воды мне на голову!
Опять меня понесло. Ночью он как бы прибить собирался. Хотя дело не может быть только во мне. Меня же на Суккуба не тянет, как его там, Корай, или вон на повара, а тянет к капитану, чтоб ему провалиться! И губы то такие охренительные где достал? Наваждение.
— Как ты браслет сняла?
Я молча продемонстрировала руку с засохшими ранками.
— Зачем?
Я старательно соображала, как бы не разозлить опять.
— Я думала, ты меня убьешь. — Решила быть честной. У него лицо как-то нехорошо перекосилось
— Я женщин не бью и тем более не убиваю. — Сердито отчеканил он. — С чего ты это взяла?
— Ты себя в рубке не видел. — Все еще осторожничала, вдруг про "бью" и "не убиваю", так напускное. И тут же сообразила: а ведь совсем не извинилась!
— Иекшар, прости, пожалуйста! Я уснуть не могла. Пошла погулять… А рубка пустая… Я просто так ходила, ходила, задумалась, оперлась на что-то, а эта фигня как заголосит на всю Ивановскую. Я не хотела! Честное слово! Я понятия не имела, что гравитация вообще от потолка бывает…
Вот. Надеюсь у профессора по низшим хватит знаний понять, что вся эта ерунда, которую я сейчас выдала, извинение.
Он вернулся в позу уставшего мыслителя и подпер щеку кулаком. Нет. Все таки какой обалденный!
— Я догадался.
— То есть, ты не сердишься больше? — Осторожно начала я.
— Нет.
Наступила пауза. Он по-прежнему сидел напротив и разглядывал меня как крыску за стеклом. Я ощущала себя выспавшейся, ужасно голодной, без чашки законного кофе, без душа и расчески, что меня, как подозревала, в мужских глазах явно не красило. Я заерзала. Начала подниматься. Он устремился следом.
Я аккуратно вышла из шкафа, не теряя капитана из виду… так, на всякий случай. Он отступил, но из комнаты никуда не делся. Дверь открыта. А он стоит и смотрит. У него дел что ли других нету?
Я было хотела ляпнуть, а не пойти ли вам капитан в рубку, ну или что наподобие, но потом подумала, а кто ж его знает. Вдруг, обижу. Все-таки иная раса, малоизученная, да еще и нас ниже себя считают. Я пожала плечами, выудила из чемодана сменные шмотки и пошла мыться. В конце концов, если он в душ ко мне нагрянет, я, наверное, буду не против, судя по внезапно ожившему повышенному гормональному фону.
Не нагрянул, даже как-то разочаровалось. Зато он сидел все в той же позе мыслителя на моей постели.
— А… — Начала я.
— Я опять что-то сделал, что ты не находишь слов?
— Ну… Как бы это сказать, да.
— Что я сделал?
— Ну… ты тут сидишь.
— Я тебе мешаю?
— А…
— Что?
А действительно, чем собственно он мешает? Вот же логика, а!
— Да нет, ничего. Сиди, если хочешь.
— Тебе интересна твоя дальнейшая судьба?
— Очень! — Я даже на кровать подсела.
— Я советовался с мудрыми, они не согласны с похищениями, может начаться война. Это отменяется. Но им интересен носитель языка и культуры, поэтому ты остаешься.
— А… типа меня спросить не надо?
Иекшар равнодушно пожал плечами.
— Тебе заплатят.
— За что? — Не поняла я. Пять минут назад готова была сама отдать все свое состояние.
— За то, что ты будешь здесь отвечать на мои вопросы. У нас многие знания устарели о людях.
11 
