Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
95 
София рассмеялась, и этот веселый открытый смех преобразил ее серьезное лицо.
– Боже, как вам не идет такое уничижение, дорогая! Вы ведь, конечно, знаете, что ваше лицо трудно забыть. Но раз вы попросили разрешения поговорить со мной, приступим к делу. Зачем вам надо было увидеться со мной?
Тогда Фелисия с чисто итальянской непосредственностью упала на колени прямо посреди аллеи, ничуть не заботясь о своем вышитом белыми цветами лимонно-желтом платье.
– Ваше Императорское Высочество, возможно, догадывается? Я пришла умолять вас помочь нам вернуть императора Франции.
– Только Франции? А Италии? Вы удивляете меня… Но, ради бога, встаньте! Если кто-то увидит вас в таком виде, то может подумать, что вы совершили какое-то тяжкое преступление…
– Почему преступление? Разве я не могу просить о милости?
– Потому что здесь, при дворе, в котором властвует Меттерних, никогда не выбирают простое объяснение. Но пойдемте к пруду. Там нам будет прохладнее, и мы будем дальше от любопытных ушей, которые могут прятаться за деревьями… Тем более что у нас есть секреты.
Они уселись на берегу пруда, и их пышные юбки напоминали роскошные светлые колокольчики. Они немного помолчали, вдыхая свежесть, идущую от воды и замшелых камней развалин, прислушиваясь к щебету птиц. Эрцгерцогиня сложила свой зонтик и кончиком его чертила какие-то непонятные знаки на песке. Фелисия, соблюдавшая этикет, не могла начать разговор первая. Наконец София сказала:
– Почему вы решили, что я смогу вам чем-то помочь, княгиня? У меня мало власти. Император любит меня, но ведь в стране правит Меттерних, – проговорила она, не стараясь скрыть свой гнев, проявляющийся в ее дрожащем голосе. – Моя привязанность к Францу, или, если хотите, к Франсуа, известна. За мной следят, поэтому я и подумала о вас. Я спрашивала себя, что с вами стало и почему вы не даете о себе знать?
– Ваше Императорское Высочество знает о том, что отъезд в Болонью шевалье Прокеш-Остена привел к провалу наших планов бегства?..
– Я узнала об этом, но, признаюсь, ничего не поняла. Разве герцогу так уж необходим был Прокеш? Достаточно было узнать, в каком лагере он собирается сражаться…
– Конечно! Но в этот момент говорили лишь о восстании в итальянских городах и о возможном вступлении… герцога Рейхштадтского на престол Модены, которое могло дать толчок для… другого.
– Неужели вы настолько доверчивы, что придали значение этой легенде? Хоть на мгновение поверить в то, что Меттерних может приоткрыть клетку?.. Я вижу, что вы поверили, но опровержение пришло очень скоро. Что вы с тех пор предприняли?
– Боюсь, что немного, Ваше Высочество! Во-первых, нам было невозможно снова встретиться с принцем… во-вторых, мы потеряли человека, который был душой, если можно так выразиться, нашего заговора. Мы растерялись…
– Очень жаль, но теперь, как я вижу, вы решили начать все сначала, поскольку вы здесь. Чего вы ждете от меня?
– Мы хотим, чтобы вы, Ваше Высочество, помогли нам встретиться с принцем. Всего один раз! Он ведь иногда приходит сюда.
В голубых глазах Софии засветились искры гнева.
– Никогда! Он полностью поглощен своим новым делом. О, Меттерних знает, что делает! А наш молодой птенец считает, что он на свободе, имея под своим началом несколько сотен солдат, с которыми он упражняется в военном деле. И все это, – добавила она с нескрываемой горечью, – в звании, недостойном его высокого происхождения. Оказавшись вне стен Хофбурга, Франц воображает, что дышит свободней, но я-то знаю, что он отдает слишком много сил этому второстепенному занятию, растрачивая свое здоровье, которое у него и так не из лучших. А мне бы так хотелось, чтобы его мечта осуществилась! Но, к сожалению, я бессильна!
Слезы появились на глазах Фелисии. Она с трудом отказалась от того, чтобы взять за руку эту молодую несчастную женщину, как она сделала бы, если бы это были Гортензия или Мария…
– Если он придет сюда, Ваше Высочество, можем ли мы рассчитывать на вашу помощь?
– Вы же знаете, что да. У вас есть какой-то план?
– Надеюсь. Было бы недурно, чтобы, скажем, на следующей неделе Ваше Высочество изъявили желание посмотреть последние модели нарядов, присланных из Парижа. Мадемуазель Пальмира, одна из наших, пришла бы во дворец в сопровождении продавщицы… Они бы принесли также галстуки, шарфы, перчатки, все то, что может понравиться элегантному молодому человеку…
95 
