107 
— Баби, ты здесь? — Раффаэлла видит полуоткрытую дверь, из-за которой просачивается свет. — Можно?
Баби лежит на кровати и перелистывает журналы.
— Привет, мама. Извини, я не слышала, как ты вошла. Смотри, я эти выберу. Тебе нравятся? — и она показывает матери несколько фотографий.
— Очень. Что-то я испугалась. Мне послышался шум в садике около парадной, меня чуть удар не хватил.
— Не волнуйся. Это Альфредо.
— Альфредо?
— Да, он уже второй день прячется там по ночам.
— Да, но он не должен так делать, он же пугает людей. И потом, на следующей неделе я пригласила гостей на ужин. Многие его знают, если они его увидят тут, что подумают?
— Да какая разница! — но видя, что Раффаэлла не успокоилась, Баби соглашается: — Ну ладно. Если так будет продолжаться до следующей недели, я с ним поговорю. Хорошо, мама? — и она кладет перед матерью другой журнал. — Вот, посмотри, я выбрала, мне Эсмеральда помогла. Давай закажем эти: колосья с зерном, классно, да?
— Да, но…
— Нет, мама. Ты уезжала играть, помнишь? Хватит, мы уже все решили, правда? А то ничего с места не сдвинется. Клянусь тебе, я уже не могу больше, я уже сомневаюсь, что что-то получится, прошу тебя…
Раффаэлла смотрит на Баби с улыбкой.
— Хорошо, Баби, мне кажется, это то, что надо.
Баби успокаивается.
— Серьезно?
— Да.
— Ты говоришь это не потому, чтобы меня успокоить?
— Нет, правда, это — самое лучшее.
Баби снова обретает довольный вид. Раффаэлла хочет и себе доставить удовольствие.
— Слушай, Баби, я хотела тебя кое о чем спросить.
— О чем?
— Помнишь, когда папа должен был встретиться со Стэпом, чтобы попросить его оставить тебя в покое?
— Мама, ты все еще думаешь о той истории? Уже больше двух лет прошло, мы решаем очень важную проблему, а ты еще думаешь об этом?
— Знаю, знаю, я и не думаю об этом, а только из любопытства спрашиваю. Так вот, ты случайно не помнишь, кто в тот вечер играл в бильярд?
— Конечно, помню. Они даже выиграли двести евро, кажется.
— А кто там еще был?
— В каком смысле?
Баби внимательно смотрит на мать. Та сегодня определенно какая-то странная, погружена в свои мысли. Улыбнувшись, Баби качает головой.
— Мама, в твоем возрасте — и ревновать? Да ты что, мама?
— Извини. Ты права. Просто он купил бильярдный кий именно после того вечера. Но, похоже, кому-то его подарил.
— Ну и что в этом плохого? И потом, то заведение, где они тогда играли, закрыли.
При этом известии Раффаэлла полностью успокаивается.
— Ну, хорошо, ты права. Покажи-ка мне, что ты там еще выбрала.
Раффаэлла открывает журнал. Баби показывает ей то, что ей понравилось.
— Вот эти мне очень нравятся, но они такие дорогие.
В этот момент в дверях появляется Даниела.
— Мама, я должна поговорить с тобой.
— О Боже, ты так тихо вошла… Ты меня напугала. Но что это: именно сегодня вечером вам обеим нужно срочно со мной поговорить! Слушай, Даниела, мы сейчас говорим об очень важных делах!
— Мое дело, я думаю, гораздо важнее. Я беременна!
— Что? — Раффаэлла вскакивает с кровати, за ней — Баби. — Это шутка?
— Нет, правда.
Раффаэлла хватается за волосы, ходит взад-вперед по комнате. Баби падает на кровать.
— Именно сейчас…
Даниела смотрит на нее.
— Да, вот именно сейчас… уж ты меня прости, но я выбрала именно этот момент!
Раффаэлла подходит к ней и трясет ее за плечи.
— Но как это возможно? Я даже не знала, что у тебя есть постоянный парень!
Потом спохватывается: не слишком ли жестко она с ней говорит? И гладит ее по спине.
— Ты меня застала врасплох. Но кто он?
Даниела смотрит на мать, потом на Баби. Обе ждут ответа. Тоже с открытыми ртами, как и Джули. Но они ее поймут лучше. Она уверена. По крайней мере, мама. Джули бы удивилась ее реакции. Это точно.
— Мама, знаешь… тут небольшая проблема… то есть, для меня-то это не проблема. Ну и, я думаю, значит, для вас это тоже не будет проблемой.
Тут на лестничной площадке раздается шум — это вернулся Клаудио. Он увидел припаркованные машины Раффаэллы и Баби и даже «Веспу» Даниелы. Все дома. Наверное, уже спят. А его вечер прошел великолепно… просто супер. Это была самая прекрасная бильярдная партия в его жизни. Но его мысли прерывает дикий крик. Жуткий крик в ночи. Сирена, сигнал тревоги. Или даже хуже. Вопль Раффаэллы. У Клаудио в голове проносится тысяча предположений: позвонили из гостиницы, потому что они там сильно шумели, нас увидела какая-то подруга Раффаэлы и наболтала с три короба, Раффаэлла наняла дешевого детектива, которому дала его фото. Ему не приходит в голову ничего лучше, чем сбежать. Слишком поздно. Раффаэлла видит его.
107 
