73 
Снова она увидела старый сон, неоднократно угнетавший ее. Море... Покрытое бушующим волнами море вздымает вспененную преграду между нею и кораблем, летящим на всех парусах к горизонту. Несмотря на ярость встречных потоков, Марианна отчаянно старается догнать его. Она борется изо всех сил, до предела напрягая волю, и в момент, когда она начинает тонуть, над океаном простирается гигантская рука и обрушивается на нее, чтобы вырвать из бездны. Но на этот раз море было красное, а рука не появилась. Пришло что-то неопределенное, слегка встряхнуло ее... и Марианна, внезапно проснувшись, увидела, что над нею склонился крестный и осторожно тормошит ее.
– Идем! – прошептал он. – Идем в коридор. Мне надо поговорить с тобой.
Она бросила взгляд на подругу, но Ванина, свернувшись клубочком, мирно спала и не шелохнулась, когда Марианна, вставая, зашуршала соломой.
В коридоре было темно. Только ночник над входной дверью едва рассеивал мрак. Достаточно, впрочем, чтобы убедиться, что больше никого здесь нет. Тем не менее Марианна и кардинал остались в углублении двери.
– Прости, что я разбудил тебя, – сказал последний. – Ты как будто ранена?
– О, не особенно серьезно: удар, полученный в толпе, – солгала молодая женщина, не чувствуя ни желания, ни смелости пуститься в длинные объяснения.
– Тем лучше! Потому что завтра утром тебе надо покинуть этот дом... И вообще Москву. Я не могу понять, что привело тебя сюда. Я считал, что сейчас ты в море, по пути во Францию.
Голос его был сухой, задыхающийся. В его дыхании ощущалась лихорадка, а в тоне – никакой нежности, только раздражение и недовольство.
– Я могла бы на ваш вопрос ответить вопросом, – отпарировала Марианна. – Что делает под видом сторожа кардинал Сан-Лоренцо в Москве, в момент, когда сюда идет Император?..
Даже в темноте она увидела, как молния гнева сверкнула в глазах прелата.
– Это тебя не касается! И у нас нет времени для объяснений. Уезжай, говорю тебе. Я знаю, что этот город обречен. Беги!..
– Кем обречен? И за что? Неужели вы считаете Наполеона настолько безумным, чтобы разрушить его? Это не его стиль! Он ненавидит разрушение и грабеж. Если он возьмет Москву, ей нечего бояться.
– Не задавай мне вопросы, Марианна. Делай то, что я приказываю. Дело идет о твоем спасении... о твоей жизни... Кто эта женщина с тобою?
– Ванина ди Лоренцо, знаменитая певица с очень доброй душой...
– Певица мне известна, но не ее душа. Хотя это неважно, я предпочел бы, чтобы ты не была одна, а она должна знать город. Утром... или сейчас же, ибо день вот-вот наступит, вы уйдете отсюда. Скажи ей, чтобы она показала дорогу, по которой ведут сосланных в Сибирь. В Кускове вы найдете замок графа Шереметева. Это недалеко: около полутора лье. Граф – мой друг. Скажешь ему, что ты моя крестница. Он тебя сердечно примет, и ты подождешь, пока туда приеду я.
– Обязана ли я также сказать ему, что я княгиня Сант’Анна, друг Императора? Я сомневаюсь, что тогда прием будет такой же сердечный, – съязвила Марианна. Затем, более строго, она продолжала – Нет, крестный! Я не поеду в Кусково, где мне нечего делать. Простите меня за непослушание вам впервые в жизни, но я хочу остаться в Москве.
Внезапно она ощутила холодную сухую руку кардинала на своей руке.
– Что за упрямство! – проворчал он. – Почему ты хочешь остаться? Только чтобы увидеть его, не так ли? Признайся же, что ты ждешь Бонапарта?
– У меня нет никаких оснований не признаваться в этом, как вы говорите! Да, я надеюсь встретить Императора, потому что хочу побеседовать с ним.
– О чем?
Марианна поняла, что попала на скользкую почву. Еще немного, и, забыв, что Готье де Шазей был одним из злейших врагов корсиканского Цезаря, она могла совершить непоправимое. Но она вовремя спохватилась и после легкого колебания продолжала:
– О моих пропавших друзьях. Я приехала сюда с Жоливалем, Язоном Бофором и его помощником, ирландским моряком. Я потеряла их: Жоливаля и О’Флаерти вчера, в толкучке на Красной площади... а Язона увели пленником русские после того, как он ранил на дуэли графа Чернышова.
Ей показалось, что кардинал взорвется.
– Безумец, трижды безумец! Дуэль! В охваченном паникой городе и с одним из фаворитов царя! И из-за чего дуэль?
– Из-за меня! – выйдя из себя, вскричала Марианна, не думая больше приглушать голос. – Когда уже вы перестанете считать моих друзей разбойниками, а своих святыми? Не у графа же Шереметева должна я искать Жоливаля и Крэга О’Флаерти или моего бедного Язона? Бог знает, что сделали с ним казаки. Жив ли он?
73 
