35 
И только измождение заставило ее остановиться. Напряженно вздохнув, она очнулась от страшного наваждения, все поплыло у нее перед глазами, она с трудом понимала, где находится. Медленно приподняв свои налитые свинцом руки, она взглянула на них через его плечо. Одна рука и весь рукав плаща были в крови.
Карине в ужасе вскрикнула. Кинжал упал на землю, она пыталась столкнуть с себя его тело, но оно было слишком… слишком…
– О, нет! – Еле слышно произнесла она. – Что же я наделала? Где конверт? Наверняка он теперь испорчен!
Конверт… Я должна была думать о конверте… Только о конверте и ни о чем другом…
Ионатан и Руне увидели, как она бежит. Они тут же выскочили из кабины.
– Господи, Карине, что у тебя за вид! – воскликнул Ионатан. Конечно, они увидели кровь. Но больше всего их испугало не это, хотя вид крови и ошеломил их. Их испугало выражение ее лица.
– Карине, – прошептал Ионатан, – дорогая моя сестричка, что они сделали с тобой?
Подбежав к нему, она, прерывисто дыша, сказала:
– Конверт… На нем кровь. Он разорван, все фотографии разорваны…
Ионатан автоматически взял у нее фотографии.
– Это не так страшно, – сказал он. – Пятнышко крови в углу конверта, край немного потрепан – и все. Но какой у тебя вид! Карине, что произошло?
Она напряженно глотнула. Лицо ее было зеленовато-бледным. Было ясно, что она пока не в состоянии говорить.
– Ты кого-нибудь… убила? – спросил Руне. Карине побледнела еще больше. Не говоря ни слова, она торопливо кивнула.
– Кто-нибудь видел тебя? – хладнокровно спросил Ионатан.
Карине только покачала головой.
– Где это произошло? – деловито спросил Руне.
– В лесу.
– Он хотел отобрать у тебя конверт? Она молчала. Они заметили, что она вот-вот готова лишиться чувств.
– Он приставал к тебе? – осторожно спросил Ионатан.
Ноги у нее подкашивались, им пришлось поддержать ее за плечи.
– Ты должна ответить, Карине, это очень важно!
– Их было трое, – заплетающимся языком произнесла она.
– Трое? Их было трое?
– Да. Первый появился, когда мне было десять лет, второй – когда мне было двенадцать, и вот теперь еще один.
Парни уставились друг на друга. Лицо Руне было непроницаемым. Ионатану же чуть не стало плохо.
– Теперь я начинаю все понимать, сестричка! О, моя маленькая Карине!
Он хотел обнять ее, она нуждалась в этом. Руне стянул с нее окровавленный плащ. Брат и сестра, наконец, обнялись, и Карине разразилась такими рыданьями, что они уже стали опасаться, как бы она не лишилась чувств.
– Мы понимаем тебя, – сказал Ионатан, тоже плача и не стыдясь этого. – И мы не виним тебя ни в чем. Теперь нам просто нужно уладить это дело. Этого человека могут увидеть?
– Да.
– Ты можешь объяснить мне, где он лежит? – спросил Руне. – Я пойду и уберу труп.
– Он… Нет, я не могу это объяснить. Я пошла коротким путем…
Они задумались. Потом Руне сказал:
– Ионатан, ты поедешь в Осло на грузовике.
– Но разве я могу покинуть вас?
– Ты должен! Груз должен быть доставлен в назначенное время, потому что есть точная договоренность о встрече. Ты должен отдать им также конверт. Надо успеть сделать все это до окончания рабочего дня! Мы и так уже припозднились, так что поезжай немедленно!
– А как же вы?
– Карине покажет мне, где лежит труп. Я закопаю его, а потом мы сядем на поезд. Дай-ка мне лопату, Ионатан! Спасибо!
– Разве здесь ходит поезд? – удивленно спросила Карине.
– Здесь есть местная железнодорожная ветка, – пояснил Ионатан. – Но ведь Карине вся в крови!
– Плащ мы выбросим, – сказал Руне.
Карине было не жалко плаща, он никогда ей не нравился, ей хотелось что-нибудь посовременнее. Теперь она стала понемногу приходить в себя. Голова у нее больше не кружилась, к горлу не подступала тошнота. Ей стало спокойнее от того, что ее спутники с пониманием отнеслись к ней.
– И мы найдем где-нибудь воды, чтобы Карине смогла вымыть руки, – продолжал Руне.
– А деньги на билеты у вас есть? – спросил Ионатан.
Руне виновато опустил голову, но Карине торопливо сказала:
– Та дама дала мне деньги. Что, если мы воспользуемся ими?
35 
