2 
Многие люди ей не нравились. А вот член парламента Арвид Поссе, владелец имения Бергквара, был очень приятным старичком. Он приходился Туле по вкусу, но сам он, естественно, ничего об этом не знал.
Многие люди в Бергкваре вообще не знали Тулу.
Взять, к примеру, того человека с узенькими, хитрыми глазками, который как-то раз явился во двор. В то время Туле было около пяти лет, и она была такой миловидной и пухленькой, что женщины то и дело совали ей какое-нибудь лакомство, упрашивая съесть кусочек.
Никто не знал о том, что появившийся во дворе работник принадлежал к воровской банде, участников которой в свое время лагман Поссе осудил на принудительные работы. Это было так давно, что Поссе уже забыл того юношу, который теперь был мужчиной средних лет с плохими зубами и вечной щетиной на щеках. Кстати, владелец имения редко видел своих работников, предоставляя все дела управляющему.
Этого человека звали Гадкий Олле, и одно только его имя уже настораживало. Он явился в Бергквару по одной-единственной причине: отомстить тому, кто осудил его и всю его компанию на принудительные работы. Большинство из его банды уже умерли. Но он был жив — и он должен был отомстить.
Плохо было то, что Поссе так редко бывал дома. Он жил в Стокгольме, заседал в риксдаге и пользовался всеобщим уважением. Боже мой, какое огорчение!
Но теперь-то он был дома…
Началось лето, и хозяин решил осмотреть свое имение.
«Сейчас или никогда…» — думал Гадкий Олле.
У него было ружье, украденное им у солдата, который успокоился навек. До этого он не убивал людей, но солдат отказывался добровольно снять с себя форму.
Глупец, он сам напросился на такой конец!
Ружье было спрятано теперь в сарае.
Гадкий Олле воровски огляделся по сторонам. Поблизости никого не было. Никого, кроме маленькой девчонки во дворе писаря. Это ее все называли Божьим ангелом.
Волей-неволей Гадкому Олле пришлось признать, что люди правы: более прелестного ребенка он никогда не видел. Она напоминала не маленького эльфа, а круглое и радостное солнышко. Такого чудесного ребенка можно было увидеть лишь раз в жизни.
Она побежала на выгон для скота. Разложила на земле камешки и веточки и стала скакать среди них. Она была занята своим делом и даже не взглянула в его сторону, когда он направился с огороженного пастбища к сараю.
Ну, вот, наконец-то он здесь! Ружье?.. Да, на месте, отлично спрятано! Гадкий Олле зарядил его, все тщательно проверил. Он выбрал подходящее время. Хозяин сначала осмотрел хлев. Потом обогнал своих сопровождающих и направился один в поля; Гадкий Олле знал его привычки. Поссе был человеком вдумчивым, ему хотелось осмотреть все самому во время своих нечастых посещений имения.
И вот теперь он был позади сарая и направлялся к полю…
Никто его теперь не видел.
Выстрел тоже никто не мог услышать. И пройдет немало времени, прежде чем будет обнаружено, откуда сделан этот выстрел, потому что сначала все будут осматривать надворные постройки. И еще до того, как они обнаружат хозяина на поле, ружье будет спрятано, а Гадкий Олле снова вернется к своей работе, и никто его не заподозрит.
Ленсман придет к заключению, что граф Поссе стал жертвой несчастного случая — возможно, был убит выстрелом из леса…
Ружье было заряжено. Гадкий Олле просунул ствол в маленькое отверстие под крышей сарая.
Вот идет хозяин имения… Этот нахальный, дьявольский судья! Теперь-то он получит по заслугам! За каждый год, проведенный Гадким Олле в неволе, за каждый камень, который он перетащил на себе…
Подойди немного поближе! Вот так. Прекрасно, мой друг, сейчас я всажу в тебя пулю!
Олле приложил палец к курку, готовый нажать на него.
— Бу!
Он чуть не подпрыгнул от страха. Маленькая тень мелькнула в сарае, и он услышал звонкий смех.
— А вот я и напугала тебя! — сказала Тула. — Ты меня не видел, не видел!
Гадкий Олле выругался про себя. Он пытался спрятать ружье, но не сумел.
— Ты стреляешь по воронам?
Маленький рост не позволял ей заглянуть в окошко. «Слава всем богам, — подумал Олле. — Я знал, что они меня не покинут!»
— По воронам? Да… конечно!
На миг у него появилось желание свернуть шею этому маленькому, ни о чем не подозревающему созданию, перепрыгивающему через лежащие в сарае доски. Но хозяин ушел теперь далеко, колдовское мгновение было упущено, и Гадкому Олле не хотелось заметать следы еще одного убийства. Девчонку все любили, и поднялся бы невероятный переполох, если бы ее нашли здесь мертвой. Проклятая сентиментальность людей! Ему трудно было бы доказать свою невиновность.
2 
