Особенно,... 
55 
– Ну а вы кто такие? Откуда? – Энка, склонив голову набок, бесцеремонно разглядывала «колдунов».
Было их двое. Юноша лет девятнадцати, самой что ни на есть романтической наружности: хрупкий, нежный, каштановые кудри до плеч и бездонные очи в обрамлении девичьих ресниц. И девушка, такая восхитительная, что Ильза даже застыдилась, вспомнив, как вертелась перед зеркалом в доме толстого торговца и воображала себя красавицей. Нет, вот они какие, настоящие красавицы. Легкая до невесомости фигурка, лицо сказочной принцессы, синие глаза, коралловые губки, золотые локоны. Ступни и ладошки крошечные, как у ребенка.
Девушка приникла к груди юноши, тот сжимал ее в объятиях, оба молчали и очень заметно дрожали. Видимо, они мысленно уже распрощались с жизнью.
– Эй! – Энка хотела привлечь их внимание пинком, но передумала, лишь прибавила громкости. – Эй!!! Может, проснетесь? Кто вы такие?
Ее резкий голос, тембр которого даже любящие друзья не сочли бы приятным, вывел парочку из оцепенения.
– Мы к… комедианты, – пролепетал юноша. – Странствующие комедианты. Мы поем песни, баллады и тем добываем себе на хлеб.
Хельги с сомнением присвистнул. Он не раз встречал странствующих комедиантов и прекрасно представлял, что это за народ. Ушлые, пронырливые, нахальные, большие любители хлебнуть что покрепче и стянуть что плохо лежит. А уж в умении управлять толпой им и вовсе не было равных, куда там наемникам! Ни один бунт, ни один переворот в Староземье не обходился без непосредственного и самого активного участия данного социального элемента.
– Что-то не похожи вы на комедиантов, – заявила Энка напрямик. – Врете вы, вот что я думаю.
Оба как по команде залились краской.
– Мы говорим правду, – пискнула девушка голоском мелодичным, как звон колокольчика, не таким толпу перекрикивать. – Мы не колдуны. Мы поем. Хотите, мы вам споем «Балладу о спасении Мира», сложенную менестрелем Лукием из Эттеса?
– О-о-о, нет!!! Только не это!!! – заорал Хельги во весь голос.
Подменному сыну ярла больше других досталось от Лукия Эттесского, и любое упоминание о вышеназванном поэтическом шедевре ввергало его в состояние паники. Одна «роковая дверь, разверзнутая без страха», чего стоила! А ведь там были и другие слова. «Тогда герой огненноглазый/Поднял свой меч и возопил…», «Он прял ушами в ожиданьи, отвагой взор его горел»… Это при том, что спригганы шевелить ушами в антропоморфном состоянии не способны вообще! А уж фрагмент, связанный с героическим «снеданием» Ирракшаны, не решалась цитировать даже ядовитая Энка, потому что Хельги шипел и метко швырялся мебелью. Но несчастные комедианты всего этого, понятно, не знали.
– Вы не любите поэзию? – спросила девушка удивленно. Столь эмоциональная реакция на совершенно невинное предложение ее озадачила и, пожалуй, обидела; синие глаза подозрительно заблестели.
– Он не любит Лукия из Эттеса, – быстренько ответил Аолен. Он опасался, как бы Хельги не нагрубил.
– Тогда, может быть, послушаете «Песнь о Девяти?»… – начал было юноша.
– Не стоит! Право, в другой раз! – Неделикатно перебил эльф. А что ему оставалось делать? Главной пострадавшей в «Песни…» была Энка. Автор, скальд Олаф Громогласный, почему-то именовал ее не иначе как «рыжей бестией». Наверное, с его точки зрения, это была положительная характеристика, но сильфида поклялась убить поэта при встрече. – Давайте лучше познакомимся. Как вас зовут?
Вообще-то, по правилам эльфийского этикета, ему следовало сперва представиться самому и представить остальную компанию. Но тогда неизбежно последовал бы вопрос «Неужели вы – те самые?..», крайне нежелательный в сложившейся ситуации.
– Я Тина, – ответила девушка.
– А я Бриан. Да, Бриан, – сказал юноша, чуть замявшись. На него пристально воззрился Рагнар.
– Бриан, говоришь? Бриан… Где я мог тебя видеть?.. Слушай! – осенило его. – А ты, часом, не мой кузен Улль Бриан Р'Оверин, сын герцога Оверина? Уж очень ты смахиваешь на тетку Элеонору… Это младшая сестра моего отца, – пояснил он остальным.
Юноша молчал, скорбно потупив взор.
– Демон тебя побери! – громогласно расхохотался рыцарь. – Ты сбежал из дому! Неженка Улль сбежал с девкой! Лихо!
Кукольное личико кузена пошло красными пятнами:
– Она не девка! Она моя невеста! И я убью… – Он взглянул на собеседников, видимо, оценил свои шансы и уточнил: – Я буду сражаться с каждым, кто еще раз посмеет ее оскорбить!
55 
