Последние отзывы

  54  

— Ар, а ты с кем остался, когда мы с мамой улетели?

— Сам… — тихо ответил воин, и расческа в его сильной руке замерла на миг.

И как-то много одиночества было в этом его «сам». Слишком много одиночества.

— Совсем сам? — тихо переспросила я.

— Не имеет значения, — мои волосы были расчесаны, затем стремительно заплетены в косу, конец которой Ар сам скрепил невыразительной черной резинкой. У воинов такие же были. — Вернемся к случившемуся. Кир, — его руки легли на мои плечи, чуть сжали и взгляд в зеркальном отражении потемнел, — что ты творишь?

Интересный вопрос, конечно.

— Ар, а что я творю? — ну так, чисто для конкретики спросила я.

Брат тяжело вздохнул и грустно выдал:

— Кир, не повторяй ошибок своей матери. Лучше быть уважаемой женой, чем…

— Договаривай, Ар! — неожиданно жестким, совсем не свойственным мне тоном потребовала я.

Не договорил, нервно погладил по плечам, и отошел к окну. Потом резко, отрывисто начал говорить:

— Хассар просил поговорить с тобой. Говорит — его слов ты не слышишь, надеялся, что услышишь мои.

Не нравилось мне все это — но вот тот факт, что мне уже хорошо и чувствую себя снова полной сил, это мне очень по душе было.

— Ладно, рассказывай, — я направилась к выходу из спальни, раздеваясь по пути следования, — только ты на ходу рассказывай, а то мне бы помыться после всего.

Ар хмыкнул, но пошел за мной.

В своей гостиной, опять же почему-то разгромленной, я узрела Икаса, голодными глазами на меня взирающего. Дверь в гостиную была открыта, сам Икасик тяжело дышал, а в коридоре слышался топот. Сначала ворвался пораненный Нрого, причем топал не он, этот двигался бесшумно, потом еще за три воина МакДрагар, которые как раз таки и топали, а еще были изрядно пожеваны. Но они хоть выглядели прилично, а я в спортивном топике и штанах только. Впрочем, мой личный вид, интересовал ровно до той секунды, как я снова на Икаса посмотрела.

— Убью! — честно обрадовала я присутствующих. — Всех убью!

У зверя моего была порвана пасть, кровь стекала на пол сейчас, а еще на его шее оказалась содрана шерсть, а еще он как-то странно придерживал лапу переднюю, а еще я кажется, сообразила, чей оскал изукрасил Нроговы трицепсы!

— Киран! — Нрого сделал шаг в мою сторону и был остановлен глухим, угрожающим рычанием Икаса, — у него бешенство, Киран.

Икаса придется усыпить.

Смотрю на Икасика — у того взгляд влажный, и никакой пены изо рта… А по идее должна быть, как и взгляд невменяемый.

— Шерстюсик, что они с тобой сделали? — полностью игнорируя Нрого, я потопала к Икасу.

— КИРАН! — вопль воина заставил остановиться. — Кира, девочка моя, я сейчас пытаюсь просто его схватить, но если твоей жизни будет угрожать хоть малейшая опасность я убью зверя! Стой где стоишь!

Бросаю еще один взгляд на зверя, потом на Нрого, потом снова на Икаса. Никакого бешенства я не наблюдаю! Вижу что шерстюсику больно, вижу отчетливо, да и капающая кровь прямое тому доказательство. Вспоминаю недавние события, поведение Акаши, Икаса прикованного в моей камере, и начинаю соображать.

Сообразила!

— Икас, в спальню! На постель, живо!

Зверь дернулся исполнять приказ, но тут же остановился, глядя на Нрого и рыча.

— Исполнять! — прикрикнула я.

Снежная смерть метнулся в открытую дверь, по дуге обойдя Ара. В ту же секунду как он скрылся в моей спальне, я совершила подлость:

— Есть лифчик, — сказала я, протягивая руки к застежке, — и нет лифчика!

И кто тут с приступом бешенства? На мой взгляд, этим больше воины страдают. И пока Нрого рычал своим приказ исчезнуть, а Ар пытался задвинуть меня себе за спину, видимо честь мою охраняя, я с удовольствием за его спину задвинулась и беспрепятственно рванула в спальню. Обнаженная женская грудь воинской сообразительности была явной помехой, и они врубились в происходящее, только когда я дверь перед их носами закрыла, а после еще и шкаф к ней придвинула.

Дальше все было сделано в считанные секунды: я схватила гелликс, который из под кровати никто не доставал, и не одеваясь, так как времени на скромность не было, запрыгнула к Икасу.

— Терпи, шерстюсик, — налаживая аппаратуру, торопливо шептала я, — сейчас мы тебя вылечим, маленький. Сейчас все будет хорошо.

Икасик признаков бешенства не проявлял, только скулил и жалобно на меня смотрел. Я начала лечить его порванную губу, когда дверь была выломана. Ворвавшемуся Нрого, который даже папандра и Ара опередил, представилась не особо приглядная картина — я, все еще без верхнего одеяния, с мордой Икаса на коленях, и живот и штаны у меня были в крови, но это мелочи, лично меня интересовало сейчас только заживление раны.

  54