66 
Начиналась метель. На открытом месте негде было найти убежище. Куда деваться? Повернуть назад? Он ведь почти приехал!
Он вспомнил, что по дороге ему попалось небольшое укрытие, наскоро сложенное из камней и ветвей березы. Но это было так давно.
Тогда, верно, на этой дороге есть не одно укрытие. И он поехал дальше.
Снежные хлопья падали все гуще, ветер усиливался.
Где же укрытие?
Ульвхедин не запасся теплой одеждой, не знал, выдержит ли лошадь. Правильно ли он едет? Как найти дорогу? Может, он кружится на одном месте?!
Ульвхедин остановился.
Так легко он не сдавался никогда. Но он очень переживал за лошадь, что стала ему верным другом.
Другом? Ульвхедин никогда не произносил таких слов. Ну и пусть. Все равно у него теперь был друг.
Какое хорошее слово! А ведь у него был еще один друг. Та, о ком он все время думал и мечтал. Он даже знал, как ее зовут: «Здравствуйте, меня зовут Элиса!»
Как же это все смешно, по-детски!
Или: «Но ведь вам, наверно, больно?»
Элиса…..
Какое великолепное имя! Звучит словно летний порыв ветра!
Проклятая девчонка! Да разве есть на свете смешнее ее? Дурочка! Идиотка! Да разве девчонка может быть другом парню?! Ими пользуются, берут, когда хотят. А потом бросают как ненужный хлам.
Неосознанным движением он повернул лошадь назад.
В груди Ульвхедина защемило. Как всегда, когда он думал о ней. Девчонка! «Я все для вас сделаю, господин, но сейчас я не могу. Простите меня!»
Ну, где же укрытие?
Прошел час, второй. Над Довре бушевал снежный ураган. Снег покрыл землю, снежные вихри вздымались высоко в небо. Он сошел с лошади и лучше укрепил поклажу.
Надо было продолжать путь. Пошел густой снег, Ульвхедин ничего не видел перед собой.
Темнело. Снег приобрел голубоватый оттенок. И тут Ульвхедин узнал дорогу, по которой ехал. Ведь он же проезжал здесь утром! И укрытие где-то неподалеку… но где?
Вскоре он нашел хижину. Ульвхедин страшно замерз, колючий снег иссек лицо. Сначала завел в укрытие лошадь, потом спрятался сам. Несмотря на то, что хижина находилась в укрытии, снег задувал и сюда.
В центре был сооружен примитивный очаг. Ульвхедин оторвал от подобия саней две березовые жердины и развел костер. Дал корм лошади, поел сам, постепенно согреваясь.
Вместо двери соорудил снежную стену, огромные дыры в стенах тоже заткнул снегом. Еще раз оглядел костер, лошадь, свернулся под одеялом и уснул.
Ульвхедин как бы раздвоился. Одна половина стремилась в долину Людей Льда, вторая — назад. А сам он был где-то посередине между севером и югом, жизнью и смертью, между прошлым и неизвестным будущим!
В обе стороны тянуло с одинаковой силой. И юноша никак не мог решить, куда податься.
Ураган бушевал пять дней. Труднее всего было поддерживать тепло. Сначала ему повезло, недалеко от хижины он заметил небольшую ель и приволок в хижину. Но скоро сгорела и она. Оставалось только теснее прижаться к лошади, укутаться во все, что было под рукой. Еды хватало, воды тоже. Он растапливал снег и хранил воду в кожаном мешке, что нашел в элисином снаряжении.
Когда он проснулся на шестой день, стояла мертвая тишина.
Было чисто и ясно. Солнца видно не было. Слегка потеплело. Все кругом было белым-бело. Линия горизонта сливалась с белым небом. Исчезли все дороги и тропинки. Хорошо, что Ульвхедин запомнил расположение хижины. По ней он мог определить, где находится юг.
Ему казалось, что эта была та самая хижина, которую он приметил по дороге в горы.
Вдруг он понял, что едет на юг. Дороги назад не было. Только на юге, спустившись с гор, он встретит поселения. А на севере были только незнакомые горы Довре. Он мог плутать по горам сколько угодно, дороги в долину ему все равно не найти.
Снег оказался глубже, чем он думал. Двигаться приходилось медленно. Кончался корм. За себя он не боялся. Он привык долгое время обходится без еды. А запасов воды хватит еще надолго.
В то время, как вся Норвегия праздновала Рождество, Ульвхедин напрягал последние силы. Ему и лошади приходилось нелегко. Их подстерегали глубокие пропасти, крутые подъемы…
Перед самым Новым годом они добрались, наконец, до леса. Ульвхедин не узнавал окрестности.
Снег был повсюду. Но в лесу снежный покров был значительно тоньше.
В первый день нового, 1696 года, они наткнулись на деревню. Ульвхедин, конечно, ничего не знал о наступлении нового года.
66 
