Последние отзывы

  35  

Верно говорят в народе, с кем поведешься, от того и наберешься. Если бы кто-то из его соплеменников мог в ту минуту заглянуть в мысли Аолена, не поверил бы, что имеет дело с первородным, а не с беззаконной тварью из породы онэльнов. Потому что двигало им не подобающее благородной натуре желание прийти на помощь страждущим, а самые низменные, кровожадные инстинкты. Не спасать он шел, а убивать ради собственного удовлетворения! Развлекаться хотел, а не нести в мир добро, хотя даже себе самому ни за что не признался бы в этом.

Но Судьба распорядилась иначе — разбойная кровь не обагрила в тот день лезвие его меча. Лесные братья давно покинули место своего злодеяния, и Аолену пришлось встретиться только с их жертвами.

К замшелому стволу старой ели, спиной к спине, были привязаны двое. Оба человеческого рода. Оба примерно одного возраста — очень юного, пожалуй, моложе Ильзы и Эдуарда. Но у одного — тонкое, одухотворенное лицо аристократа, у другого — простоватая круглая физиономия с веснушками на мясистом носу. У одного — чудесно сложенная фигура, другой похож на мешок с мякиной.

Как они были одеты? Судить об этом можно было только по исподнему. На толстом оно было богатым, на изящном — совершено роскошным: пошито из лучшего сехальского шелка, отделано драгоценным эттелийским кружевом. Просто чудо, что разбойники не позарились на этакую красоту! Видно, не разбирались в нижнем белье. А может, оказались на удивление добросердечными, не захотели еще и опозорить ограбленных.

Аолен горько усмехнулся про себя. Ему вдруг подумалось: как бы к такому предположению отнеслась Энка? Наверняка съязвила бы. «Любому парню куда менее зазорно оказаться перед посторонними вовсе голышом, нежели в бабском исподнем с кружавчиками» — вот как она сказала бы… Эльфу, сего живым воображением, показалось даже, будто он слышит ее голос…

А Орвуд непременно задался бы вопросом: сколько же стоила одежда ограбленных, если одно белье тянет на несколько золотых? Меридит молча отвернулась бы, чтобы не смущать, а Хельги…

— Помогите!!! Спасите нас, ради всех богов и демонов!!! Умоляю!!!

Отчаянный вопль изящного юноши вывел эльфа из раздумий, вернул к печальной действительности: он здесь один, друзья его далеко и неизвестно, живы ли… Ах, как же ему их не хватает!.. Но связанных все-таки нужно освободить. Не пропадать же им тут, в лесу! Они ведь не виноваты, что разбойники успели уйти и выместить накопившуюся злобу оказалось не на ком.

Пленники провели под сосной не один час. Освобожденные, они не смогли удержаться на ногах, попадали на четвереньки. Кое-как перевернулись, уселись на мох, принялись разминать затекшие конечности. Толстенький откровенно всхлипывал, изящный держался лучше, старался сохранить достоинство. Начал высокопарно:

— О почтенный! Позвольте выразить вам самую горячую благодарность за наше спасение! Верно, сами добрые боги ниспослали вас нам! О, если бы не вы! Страшно представить… — Он видно, в самом деле представил, и торжественности в его голосе поубавилось: — Если бы не вы, мы остались бы в лесу на ночь!.. Говорят, в этих краях полно упырей… — Тут нервы юноши окончательно сдали — он разрыдался.

Толстый вытер свой нос рукавом нижней рубахи и кинулся утешать товарища по несчастью:

— Полно, полно, господин мой! Все плохое уж позади!

Аолен на эту душещипательную сцену взирал отстраненно. В другое время он поспешил бы проявить заботу, помочь страдальцам, но теперь он настолько погряз в собственных переживаниях, что ему было не до чужих. Он совсем уж собрался откланяться и уйти. Хорошо, что вовремя опомнился, сообразив: оставить двух зеленых юнцов, полуодетых и безоружных, в лесу — это обречь на неминуемую гибель. С тем же успехом можно было не развязывать их вовсе.

— Почтенные, я очень спешу, — сказал он холодно, — на дороге меня ждет повозка. Вам было бы разумнее поторопиться и проследовать за мной. Здешние леса в самом деле небезопасны.

— О да, конечно! Не оставляйте нас! — Юноши, ковыляя на негнущихся ногах, направились за своим спасителем.

Вот только насчет повозки Аолен обольщался напрасно — и коняги Альмы, и возницы давно след простыл. Хитрый селянин сразу смекнул: не стоит дожидаться, пока разбойники расправятся с его сумасшедшим попутчиком и захотят приняться за него самого. Как только эльф скрылся в чаще, хозяин хлестанул конягу кнутом с такой силой, что та сразу вспомнила молодость и припустилась по дороге резвой рысью. Только пучки соломы, струсившейся с телеги, и дорожный мешок Аолена, сиротливо примостившийся у обочины (возница не захотел брать чужого) свидетельствовали об их недавнем присутствии.

  35