И вот теперь эти фантастические глаза смотрели на него! И Марко, улыбаясь, сказал:
— Откуда мне это известно? Видишь ли, один из моих друзей черных ангелов подошел совсем близко к Тан-гилю и Линксу и подслушал их разговор.
— Ой! — в страхе прошептал Габриэл, и глаза его стали круглыми и большими, как у кота в темноте.
— Именно так! — тихо засмеялся Марко. — И Тенгель Злой никак не может взять в толк, кто воздвиг на его пути в долину это ненавистное, незримое препятствие.
— Это наверняка сделали черные ангелы? — спросил Натаниель.
— Конечно! Только им известны заклинания, которые не в силах снять Тан-гиль.
— Но он наверняка может обойти это препятствие сверху, как это сделали мы! — сказала Халькатла.
— Невидимая стена есть и здесь, — пояснил Марко. — Фактически, она опоясывает всю долину. Но мы проходим сквозь нее. В любом месте. Смотрите, впереди подъем!
Они по-прежнему двигались вдоль стены, но путь их явно вел наверх, хотя до вершины горы было еще очень далеко. «Мы никогда не доберемся до нее…» — удрученно подумал Габриэл. Ноги его были растерты в кровь, но он считал малодушием жаловаться.
Тува мрачно смотрела на происходящее. Остановившись, она посмотрела наверх.
— Через незримую стену мы прошли, — сказала она. — Но как нам одолеть эту, вполне реальную стену?
Все остановились. А Марко занимало другое.
— Мой друг черный ангел слышал, как они обсуждали и еще кое-что, что нам абсолютно не понравилось… — сказал он.
— И что же? — спросил Руне.
— Тенгель Злой говорил об использовании какого-то «последнего ресурса». Он сказал это таким зловещим тоном, что моему другу стало не по себе.
Марко тронулся дальше, на ходу продолжая говорить:
— Но этот разговор черный ангел услышал много часов назад, и до сих пор я не смог обнаружить действия каких-то особых сил. На равнине сражаются лишь прежние подразделения.
— Бедный Таргенор и его помощники… — прошептал Натаниель.
Тенгеля Злого совершенно не устраивало развитие событий. Его противники проявляли поразительное упорство, он просто представить себе не мог, откуда у них берутся силы для сопротивления.
Но его ждало еще одно разочарование…
Таргенор, смертельно уставший после целого дня непрерывного напряжения тяжелой борьбы, собрал своих последних союзников. И его маленькая группа прикрывала теперь собой второй, более доступный вход в долину Людей Льда.
Но он и не думал сдаваться, намереваясь продержаться до тех пор, пока не получит известие о том, что группа избранных вошла в долину. Только в этом случае он готов был сложить оружие. Только в этом случае он готов был отступить и ждать. Ждать либо известия о том, что долина — а значит, и весь мир — свободна, или же трагической вести о том, что избранных постигла неудача.
Отряд Таргенора приготовился к последнему бою. Рядом с Таргенором стоял Map, державший в руках свой огромный лук. Но, ах! У их соперников было куда более совершенное оружие! За камнями выстроилось большое подразделение СС. Время от времени они бросали в воинов Таргенора ручные гранаты и тут же продвигались вперед.
— Нам никогда не справиться с ними, — сквозь зубы произнесла Дида, стоя по другую сторону от Таргенора.
Зная, что она права, Таргенор все же ответил:
— Нонсенс!
Пули, гранаты и бомбы их не пугали. Смерть не страшила тех, кто уже был мертв. Но поскольку враг продвигался вперед, имея явный численный перевес, они должны были вскоре попасть в плен, не нанеся при этом врагу особого вреда. Марко с ними больше не было. А ведь Марко всегда находил какой-то выход.
Теперь им неоткуда было ждать помощи. У Таргенора была в руке сильная карта, но она в данном случае не подходила. Женщины — демоны Погибели были способны на многое — но только в единоличной схватке с мужчиной. И они ничего не могли сделать с сотнями солдат, лежавших притаившись на всем пространстве равнины.
Месяц вышел на небо. В его бледном свете маленькая группа Людей Льда имела весьма плачевный вид, и в этом не было ничего удивительного. Ведь целый день они вели напряженную борьбу.
«Неужели конец? — подумал Таргенор. — Неужели сейчас явится этот проклятый Линкс и заберет нас всех?»
Возле него появилась Тула.
— Ты здесь? — удивленно спросил он.