59 
Я продолжал:
"Мы не предлагаем ее счастливым семьям, где все живы и здоровы, где родители могут сами растить и воспитывать своих детей, формировать их характеры, исправлять недостатки, дарить любовь и ласку. Ибо никто не заменит детям отца или мать. Но есть семьи, где смерть, недуг или увечье кого-либо из родителей грозят разрушить счастье семьи, отнять у детей детство. Приюты здесь не помогут. А няньки и прислуга слишком эгоистичны, нерадивы или слишком неуравновешенны в наш век нервных стрессов.
Прекрасно сознавая, сколь многое предстоит еще додумать, изучить и пересмотреть, постоянно совершенствуя из месяца в месяц и из года в год наше изобретение, мы, однако, берем на себя смелость уже сейчас рекомендовать вам этот образец, по многим показателям близкий к идеальному типу наставника – друга – товарища – помощника – близкого и родного человека. Гарантийный срок может быть оговорен в…"
– Довольно! – воскликнул отец. – Не надо больше. Даже я не в силах вынести этого.
– Почему? – удивился Тимоти. – А я только-только начал понимать, как это здорово!
Я сложил проспект.
– Это правда? У них действительно есть такие штуки?
– Не будем больше говорить об этом, дети, – сказал отец, прикрыв глаза рукой. – Безумная мысль…
– Совсем не такая уж плохая, папа, – возразил я и посмотрел на Тима. – Я хочу сказать, что если, черт побери, это лишь первая попытка и она удалась, то это все же получше, чем наша тетушка Клара, а?
Бог мой, что тут началось! Давно мы так не смеялись. Пожалуй, несколько месяцев. Конечно, я сморозил глупость, но все так и покатились со смеху, стонали и охали, да и я сам от души расхохотался. Когда мы наконец отдышались и пришли в себя, глаза наши невольно снова вернулись к рекламному проспекту.
– Ну? – сказал я.
– Я… – поежилась не готовая к ответу Агата.
– Это то, что нам нужно. Нечего раздумывать, – решительно заявил Тимоти.
– Идея сама по себе неплоха, – изрек я, по привычке стараясь придать своему голосу солидность.
– Я хотела сказать, – снова начала Агата, – можно попробовать. Конечно, можно. Но когда, наконец, мы перестанем болтать чепуху и когда… наша настоящая мама вернется домой?
Мы охнули, мы окаменели. Удар был нанесен в самое сердце. Я не уверен, что в эту ночь кто-нибудь из нас уснул. Вероятнее всего, мы проплакали до утра.
А утро выдалось ясное, солнечное. Вертолет поднял нас над небоскребами, и не успели мы опомниться, как он высадил нас на крыше одного из них, где еще с воздуха была видна надпись: «ФАНТОЧИНИ».
– А что такое Фанточини? – спросила Агата.
– Кажется, по-итальянски это куклы из театра теней. Куклы из снов и сказок, – пояснил отец.
– А что означает: «Мы провидим»?
– "Мы угадываем чужие сны и желания", – не удержался я показать свою ученость.
– Молодчина, Том, – похвалил отец.
Я чуть не лопнул от гордости.
Зашумев винтом, вертолет взмыл в воздух и, на мгновение накрыв нас своей тенью, исчез из виду.
Лифт стремительно упал вниз, а сердце, наоборот, подпрыгнуло к горлу. Мы вышли и сразу же ступили на движущуюся дорожку – она привела нас через синюю реку ковра к большому прилавку, над которым мы увидели надписи:
«МЕХАНИЧЕСКИЕ ИГРУШКИ»
«КУКЛЫ – НАША СПЕЦИАЛЬНОСТЬ»
«ЗАЙЧИК НА СТЕНЕ – ЭТО СОВСЕМ ПРОСТО»
– Зайчик?
Я сложил пальцы и показал на стене тень зайца, шевелящего ушами.
– Это заяц, вот волк, а это крокодил.
– Это каждый умеет, – сказала Агата.
Мы стояли у прилавка. Тихо играла музыка. За стеной слышался приглушенный гул работающих механизмов. Когда мы очутились у прилавка, свет в магазине стал мягче, да и мы повеселели, словно оттаяли, хотя внутри все еще оставался сковывающий холодок.
Вокруг нас, в ящиках и стенных нишах или просто свешиваясь с потолка на шнурах и проволоке, были куклы, марионетки с каркасами из тонких бамбуковых щепок, куклы с острова Бали, напоминающие бумажного змея и такие легкие и прозрачные, что при лунном свете кажется, будто оживают твои сокровенные мечты и желания. При нашем появлении потревоженный воздух привел их в движение. «Они похожи на еретиков, повешенных в дни празднеств на перекрестках дорог в средневековой Англии», – подумал я. Как видите, я еще не забыл историю…
Агата с недоверием озиралась вокруг. Недоверие сменилось страхом и наконец отвращением.
– Если они все такие, уйдем отсюда.
– Тс-с, – остановил ее отец.
59 
