10 
– Планируешь прочистить мозги всему авианосцу? – беззлобно спросил Зейн снайпера.
Взгляд Дрекслера стал ледяным, он наклонил голову, словно обдумывал эту идею.
– Почему бы и нет?!
Уинстед Джонс, по кличке Призрак, сидел в небрежной позе на столе, но при виде Зейна легко вскочил на ноги. Он ничего не спросил, но после пристального взгляда на командира гнев в его глазах сменился на искру интереса.
Ничто не могло пройти мимо внимания Призрака, и другие члены команды привыкли поглядывать на него, читая язык его тела. Не прошло и трех секунд, как все пятеро смотрели на Зейна с напряженным вниманием.
Первым заговорил Гринберг.
– Босс, как себя чувствует Рысь?
Зейн понял, что парни заметили напряженность Призрака, но неправильно поняли причину. Они испугались, что Хиггинс скончался от ран. Дрекслер начал собирать винтовку отточенными экономными движениями.
– Его состояние стабилизировалось. – Зейн знал своих парней, знал, насколько они были близки. Команда «морских котиков» обязана быть спаянной. Они безоговорочно доверяли друг другу, и если что-то случалось с одним, то беду чувствовали все. – Сейчас его переправляют на материк, это рискованно, но я бы поставил на Рысь. С Оди тоже все будет в порядке. – Он провел пальцем по кромке стола, светлые глаза напряженно блестели, что не могло не привлечь внимание Призрака. – Вот что, дети мои. Несколько часов назад похитили дочь посла. Мы отправляемся в Ливию.
***
Ливия
Шесть фигур в черном безмолвно скользили по узким пустым улицам Бенгази. Они общались жестами или шепотом через моторолловские гарнитуры, спрятанные под черными вязаными масками. Зейн, как всегда во время операции, казался воплощением ледяного спокойствия. Группа продвигалась к четырехэтажному зданию, на верхнем этаже которого держали похищенную Бэрри Лавджой, если разведка не ошиблась и если ее не перевезли в другое место за последние несколько часов.
Боевое задание всегда так на него действовало, как будто каждая клетка тела приспосабливалась к настоящей жизни. Он скучал по этому чувству, скучал настолько, что без него не видел будущего в ВМС. Во время боевой операции все чувства становились острее, даже когда он выглядел совершенно спокойным. Чем сложнее задание, тем хладнокровнее он становился, словно время растягивалось и движения замедлялись. В это время он мог видеть и слышать мельчайшие детали, анализировать и предсказывать результаты, наконец, принимать решения. И все в доли секунды, которые казались минутами. По телу проходили волны адреналина, чувствовалось движение крови по венам, но голова оставалась холодной и ясной. Ему говорили, что в таком состоянии он пугал пустым взглядом и раздражал отсутствующим выражением лица.
Команда продвигалась вперед в отлично сработанном молчании. Каждый знал, что делать ему и что делают другие. В этом и заключались доверие и командная работа, вбитые в них за двадцать шесть недель ада, официально называемого «подготовкой морских котиков». Узы, связывающие команду, позволяют вместе достичь большего, чем каждый в отдельности. Командная работа – не просто слова для «морских котиков», а их сердцевина.
Впереди шел Призрак Джонс. В такой работе Зейн отдавал предпочтение южанину за железные нервы и способность проскользнуть, словно он бестелесный. Пышущий энергией Банни Видрок прикрывал тылы. Никто не проскользнет мимо Банни, разве что Призрак. Зейн шел за Джонсом, затем Дрекслер, Гринберг и Сантос. Гринберг отличался хладнокровием и надежностью, Дрекслер – волшебник в обращении с винтовкой, Сантос, кроме того, что был отличным «котиком», умел подлатать их и поддержать в работоспособном состоянии, если оставалось что латать. В общем, Зейну не доводилось работать с более подготовленными парнями.
Их присутствие в Бенгази можно считать чистой удачей, и Зейн это понимал. Удачей для команды и, он надеялся, удачей для мисс Лавджой. А вот от террористов, схвативших девушку прямо на улице в Афинах пятнадцать часов назад, фортуна явно отвернулась. Если бы «Монтгомери» не находился южнее Крита, в очень удобном для начала спасательной операции месте, если бы «морские котики» не проводили учение на борту авианосца, тогда потеря драгоценного времени, пока другая команда не выдвинулась на позицию, могла составить часы, возможно сутки. Вот так и получилось, что проникновение на вражескую территорию стало реальностью и заменило тренировочную операцию.
10 
