111 
Стася скептически взглянула на себя, потом на диван:
— Мы столько не съедим, Венечка.
— Как знать, как знать, — оставил за собой последнее слово Старыгин.
…Теперь Настя сидела за столом, заваленным бумагами, и пыталась совершить один из подвигов Геракла.
Номер сего великого деяния она не помнила, но суть следующая: ей надо было в кратчайшие сроки привести все это в божеский вид и передать дела на месяц своей заместительнице. Если все пройдет удачно, то через месяц она уже выйдет на работу. Задумываться над неудачным исходом абсолютно не хотелось. Выбросив лишние мысли из головы, Стася включила ноутбук и с головой погрузилась в бумажное море.
Где-то около часу дня в кабинет заглянула Маргарита Викторовна и осторожно поинтересовалась:
— Настя, может, прервешься на обед?
— Сейчас, Маргарита Викторовна, — рассеянно ответила Стася, шурша клавишами, как машинистка-стенографистка. — Сейчас, отчет допишу.
Пожилая женщина кивнула и осторожно прикрыла дверь. Когда минут через пятнадцать Настя вошла в столовую, там ее стойко дожидался Илюшка, не поддавшийся на уговоры бабушки приступать к еде.
— Папа говорит, что дам всегда надо дожидаться! — серьезно проговорил мальчуган, подняв палец вверх — жест, явно скопированный с дяди Вени.
— Папа, конечно, прав, — улыбнулась Настя, — но если дама злостно опаздывает, тогда стоит не ждать невежу.
— Ну что ты, Настенька, — смущенно заметила Маргарита Викторовна. — Ты же делом занята, нам нетрудно подождать.
— Ох, делом… Столько всего навалилось — никогда не думала, что так тяжело придется. Выходных у меня теперь не бывает.
— Это не только из-за работы, Настя, ты же понимаешь. Побереги себя.
— Не получается. Работать надо. Все надо. Спасибо, что хоть приютили меня, бездомную.
— Господи, Настенька, это тебе спасибо. С тобой в этом доме появилась… надежда.
— И лишняя машина! — вставил практичный Илья.
— Илья, нельзя быть таким меркантильным, — рассмеялась Настя.
— А что такое «меркантильный»?
— Тот, кто из любой ситуации пытается извлечь выгоду для себя, — попыталась объяснить Стася непонятное слово шестилетнему пацаненку.
— Тогда я точно меркантильный, — согласился Илья. — А это плохо?
— Все хорошо в меру, — серьезно ответила Настя.
— А я в меру?
— Еще неизвестно, вот подрастешь…
— Я быстро вырасту, да! Стану такой же, как дядя Веня! Вот!
— Лучше бы ты стал, как папа, — вздохнула Маргарита Викторовна.
— Дядя Веня веселей!
— Зато твой папа умней. И женщинам больше нравится, — заявил предполагаемый образец для подражания, появляясь на пороге столовой. — Привет тебе от папки, Илья Муромец!
Веня потрепал Илюшку по и без того лохматой макушке и сделал вид, что принюхивается:
— Чем это тут так вкусно пахнет?
— Котлетки по-киевски, — удовлетворила его любопытство Маргарита Викторовна. — Садись, Веня, сейчас подам.
— Что вы, что вы, сидите, я сам. Я все знаю, все умею. — И зазвенел крышками, заглядывая в кастрюли и сковородки. — Вот, нашел.
Через пару минут удовлетворенный Старыгин уселся за стол и принялся за еду, которую умудрился уложить на тарелку в виде эверестоподобной горки.
— Как там Леша? — осторожно спросила Маргарита Викторовна.
— Все нормально. Состояние улучшилось, препятствий к операции нет. Теперь все дело…
— Во мне, — перебила Настя. — Я постараюсь все уладить на работе уже в понедельник.
— Врачи говорят, что им надо неделю на тебя, а потом…
— Потом все будет хорошо.
— Да.
Когда обед подошел к десерту, Настя извинилась:
— Простите, мне надо работать. Можно я возьму чай и булочку с собой, к компьютеру?
— Конечно, Настенька, — несколько смущенно ответила Маргарита Викторовна.
— Работа — это святое. — Веня помахал в воздухе ватрушкой. — Благословляю, Анастасия.
— А почему тете Насте можно за компьютер с чаем, а мне нельзя? — въедливо протянул Илюшка.
— Потому что нос не дорос, — засмеялся Старыгин. — И потому, что папа не велит.
Уже выходя из комнаты, Стася услышала, как Илья уел «дядю Веню»:
111 
