80 
– Что случилось? – спросил он сквозь зубы.
– Амуничник [1] сгорел, – ответила Кэтрин устало. – Мы хватились прежде, чем огонь распространился, но он полностью уничтожен. Зато лошади не пострадали.
– Проклятье! – чертыхнулся Льюис. – Рул будет в ярости.
– Уже, – попыталась улыбнуться Кэтрин, – я сказала ему недавно. В ярости – это слабо сказано.
Льюис снова чертыхнулся.
– Выяснили, с чего все началось?
– Все выглядит так, будто загорелось ведро с мусором.
– Кто заходил в помещение сегодня утром? Самое главное, кто заходил туда последним?
Кэтрин беспомощно посмотрела на него.
– Не знаю, мне не пришло в голову спросить.
– Когда узнаю, кто именно виноват, тут же уволю. Никто, абсолютно никто, не должен курить рядом с конюшней.
Кэтрин считала, что вряд ли кто-то признается в курении, ставшем причиной пожара, но, судя по решительному выражению лица Стовалла, лучше кому-то из работников взять вину на себя, иначе неприятности будут у всех. Сама она так устала, что не было сил даже переживать. Рассеянно оглядевшись, Кэтрин заметила Рикки, которой, судя по всему, не было дела до происшествия; она шла к дому, закручивая волосы наверх и небрежно их закалывая.
В горячем неподвижном воздухе все еще висел запах дыма, и лошади продолжали нервничать. Возбужденные животные лягали удерживающие их стойла, и глухие удары гулко разносились по конюшне. Все были заняты, пытаясь утихомирить лошадей и уберечь их от повреждений, которые они могли себе нанести. Кэтрин отказалась от попыток успокоить Бунтаря и, выведя громадного коня из стойла, круг за кругом начала водить его по двору. Его беспокойное поведение объяснялось отчасти еще и тем, что он не привык находиться взаперти, но после того как Рул вышел из строя, никто не проводил с конем полагающихся тому тренировок.
Неожиданно Кэтрин пришло в голову, что верховая прогулка – как раз то, что надо, и она уже готова была потребовать седло, когда вспомнила, что их не осталось. Уткнувшись лицом в мускулистую шею лошади, Кэтрин вздохнула. Столь замечательно начинавшийся день превратился в кошмар, из которого, казалось, невозможно вырваться.
Стовалл методично допрашивал каждого работника ранчо, но Кэтрин понимала – прежде чем вспыхнул огонь, мусор мог некоторое время тлеть, а значит, виноватым может статься тот, кто покинул ранчо утром и не вернется до сумерек. Она подозвала Льюиса:
– Отложи это на потом, пожалуйста, – попросила она, поделившись своими выводами. – У нас полно работы, и делать ее нужно прямо сейчас. Необходимо сообщить в страховую компанию, и я уверена, что они захотят проинспектировать место возгорания.
Льюис был слишком наблюдательным, чтобы от него можно было что-то долго скрывать. Он посмотрел на Кэтрин внимательным изучающим взглядом, и жесткое выражение его лица немного смягчилось.
– Вы плакали, да? Держитесь, не сдавайтесь. То, что произошел пожар, уже само по себе достаточно серьезно, но последствия могли быть намного хуже.
– Знаю, – лаконично ответила Кэтрин, – но я должна была за всем проследить и не сделала этого. Только моя вина, что все настолько вышло из-под контроля.
Льюис взял у нее из рук повод Бунтаря.
– Ваша вина, черт возьми?! Никто не ожидает, что вы сможете сунуть нос в каждый уголок…
– Рул бы заметил.
Льюис открыл рот, собираясь что-то сказать, но промолчал, потому что Кэтрин была права. Рул действительно не допустил бы подобного. Ничто на ранчо не ускользало от его внимания. Пришедшая в голову Льюису мысль заставила его нахмуриться:
– Что он сказал?
– Много всего, – ответила Кэтрин уклончиво и болезненно улыбнулась.
– Что именно?
Вопреки желанию, глупые слезы снова начали наворачиваться на глаза.
– Хочешь, чтобы я начала с оскорблений, или сразу перейти к главному?
– Он просто сумасшедший, – произнес Льюис неловко.
– А я что говорю!
– Он не хотел. Просто пожар в конюшне это ведь так серьезно…
– Я понимаю и не осуждаю его.
Она действительно не винила Рула. Его реакцию можно понять. Многое из того, над чем он годами так тяжело трудился, могло на глазах превратиться в дым, а его любимые лошади – погибнуть ужасной смертью.
– Он остынет и извинится, вот увидите, – пообещал Льюис.
80 
