Особенно,... 
158 
— Ты убила мою сестру. Почему же не хочешь убить меня?
Черное озеро в моей голове закипело.
— Это не так.
— Ты привела ее к ним.
Дэни скривилась от злости.
— Ты обо мне ни хрена не знаешь, дура ты идиотская! Ты ничего не знаешь!
Я услышала сзади шелест, влажные кожистые звуки, и обернулась. Уроды, убившие мою сестру, пытались воспользоваться моментом и сбежать.
Ни за что. Вот ради чего я жила. Ради этого мига. Ради мести. Сначала они, потом Дэни.
Я прыгнула им навстречу, выкрикивая имя своей сестры.
Я колола, резала, рвала.
Начала копьем и закончила голыми руками.
Я обрушилась на них, как животная форма Бэрронса. Моя сестра умерла на аллее от зубов этих монстров, и теперь я знала, что это не была быстрая смерть. Мне казалось, что я вижу Алину с побелевшими от боли губами. Она знала, что умирает, и выцарапывала подсказку на камнях. Надеялась, что я приду, и боялась этого. Верила, что я справлюсь с тем, с чем не смогла она. Господи, как мне ее не хватало! Меня поглотила ненависть. Я наслаждалась местью, упивалась ею, сама становилась местью.
Когда я закончила, от Невидимых остались клочки размером меньше моего кулака.
Я дрожала, пытаясь отдышаться. Меня покрывали клочья мяса и серая субстанция из их черепов.
« Покорми нассс ссснова!» — требовали они.
Я согнулась пополам. Меня вырвало. Рвота перешла в сухие позывы, которые все длились, а у меня уже звенело в ушах и жгло глаза.
Мне не нужно было оборачиваться. Я знала, что Дэни ушла.
Я наконец получила то, за чем приехала в Дублин.
Теперь я знала, кто убил мою сестру.
Девочка, которую я начала считать сестрой.
Я сжалась в клубок на подъездной аллее и заплакала.
37
Я вышла из душа и заметила свое отражение в зеркале. Жуть.
За время пребывания в Дублине, несмотря на все ужасы, я ни разу не видела у себя такого выражения лица.
Я казалась одержимой. Загнанной.
И чувствоваласебя такой же.
Я приехала сюда ради мести. Опершись ладонями на раковину, я наклонилась к зеркалу, изучая себя.
Кто там, за моим лицом? Король, готовый не задумываясь убить четырнадцатилетнюю девочку, которую я люблю? Любила. Теперь ненавижу. Она завела мою сестру на аллею к монстрам, которые ее уничтожили.
А я не могла даже понять почему. И это было не важно. Она это сделала. Res ipsa loquitur, как сказал бы мой папа. Дело говорит само за себя.
У меня не было сил сушить волосы и наносить макияж. Я оделась, сползла вниз и рухнула на диван. В свинцовом небе загрохотал гром. День был дождливым, и даже полдень казался ночью. Сверкнула молния.
Я слишком много потеряла. И мало обрела.
Дэни я считала находкой.
Осознание того, кто убил мою сестру, вернуло всю остроту боли. Я слишком ярко все представляла. Раньше я убеждала себя, что Алина умерла сразу и, что бы с ней ни делали, это было уже после ее смерти. Теперь я знала наверняка: чудовища медленно осушали ее, а моя сестра выцарапывала мне записку. Я сидела и мучила себя мыслями о ее страданиях, словно пыталась найти в этом что-то, кроме боли.
Остатки торта на столике словно насмехались надо мной. Нераскрытые подарки лежали рядом. Я испекла торт для убийцы своей сестры. Я заворачивала для нее подарки. Красила ей ногти. Что я за монстр? Как можно быть настолько слепой? Какие улики я проглядела? Дэни хоть раз оступилась? Выдала себя каким-то замечанием об Алине, а я просто не заметила?
Я уронила голову на руки, сжала виски, дернула себя за волосы.
Страницы из дневника!
— У Дэни дневник Алины, — удивленно сказала я.
Страницы, которые появлялись, не имели смысла. Они появлялись ни с того ни с сего. Например, когда Дэни приносила мне почту. В толстом конверте, который могла бы использовать корпорация Ровены.
Но зачем Дэни подбрасывала их мне? Там шла речь о...
— О том, как Алина меня любила. — Слезы жгли мне глаза.
Звякнул колокольчик.
Мои мускулы и так были напряжены, но живот сжало от предвкушения. Я откинулась на спинку.
Такую реакцию вызывал у меня только Иерихон Бэрронс.
Я потерялась в горе и боли, я ненавидела жизнь. И все равно хотела встать, раздеться и заняться с ним сексом прямо на полу. Вот и весь смысл моего существования? «Я мыслю, следовательно, я существую» было мне недоступно. У меня было: «Я существую, следовательно, хочу трахаться с Иерихоном Бэрронсом».
158 
