Вампир сдерживался невероятным усилием воли, член пульсировал от переполняющего его семени.
— Безумного этого хочу… — когда она начала опускаться на него, руки мужчины взлетели вверх и вцепились в бёдра девушки. — Наоми, я…
Её плоть была горячей и влажной, когда он скользнул в неё. И его глаза закатились.
Глава 31
Что может быть эротичнее поглощённого страстью мужчины? Поглощённый страстью мужчина, никогда прежде не знавший женщины. Наоми вся горела, глядя на него. Она наслаждалась реакцией Конрада и страстно желала ощутить его внутри.
Конрад издал короткий приглушённый стон, когда Наоми слегка опустилась, впуская в себя широкую головку его члена. Вампир неотрывно следил за тем, как их тела соединялись. Губы Конрада приоткрылись.
Шквал эмоций, обрушившийся на Наоми, был в новинку и для неё. Девушка чувствовала, что окончательно и бесповоротно влюбилась.
Это был не секс. Это было настоящее занятие любовью.
— Всё так, как ты ожидал?
— О Господи, ты… — Конрад снова попытался что-то сказать, но безуспешно, и просто кивнул. — Не знал… не представлял… что всё может быть настолько…
Изумление, светившееся в глазах вампира, когда он смотрел, как Наоми двигалась на нём, заставляло Наоми чувствовать себя как никогда сексуальной и привлекательной. Его огромное тело было невероятно сильным, но несмотря на это, она полностью контролировала его и уже была на грани от удовольствия. Наоми наслаждалась своей властью над этим могучим мужчиной, постепенно опускаясь все ниже на его плоть.
Конрад содрогался.
— Горячо, — процедил он сквозь стиснутые от напряжения зубы, — тесно.
Руки вампира, сжимающие бёдра девушки, вздрагивали. Наоми чувствовала, что Конрад теряет контроль над собой. Его мускулы напряглись, жилы на шее натянулись, великолепные мышцы живота очертились ещё резче, непроизвольно сокращаясь.
— Глубже, Наоми, — акцент Роса стал более заметным.
Наоми прикусила нижнюю губу, приподнялась и опустилась, принимая его ещё глубже. Она тоже желала большего, но его размеры были действительно впечатляющими.
Вампир раскинул колени и утробно зарычал.
— Хочу большего. Ещё!
Наоми двинула бёдрами, чтобы впустить его ещё глубже, но когда она опускалась, бёдра Конрада взметнулись вверх, и он ворвался в неё до упора одним мощным движением.
— О боже, Наоми!
Наоми невольно вскрикнула и поморщилась.
— У тебя слёзы на глазах. Ты же сказала, что я не причиню тебе вреда! Но тебе больно!
— Дай мне секунду, Конрад, — прошептала она Влагалище так плотно охватило член мужчины, что Наоми чувствовала, как он пульсирует внугри неё. — Ты же сможешь?
— Я попробую, — прокипел вампир.
Наоми некоторое время, показавшееся Конраду вечностью, не двигалась. Затем робко приподнялась и осторожно опустилась обратно. Потом ещё раз. И ещё. С каждым новым движением ей становилось всё легче принимать его в себя, её тело привыкало к нему.
Очень скоро желание затмило боль, а выражение разгорячённого лица Конрада подстегнуло возбуждение Наоми. Она начала объезжать его медленными, размеренными движениями, заставляя вампира выкрикивать её имя. Наоми удалось разжать мёртвую хватку Конрада на своих бёдрах и положить его руки себе на грудь. Вампир сжал груди девушки и отчаянно застонал. По телу Конрада пробежала дрожь, когда коготки Наоми прочертили дорожку по внутренней стороне его бёдер. Мужчина подогнул колени, побуждая Наоми повторить ласку.
К тому моменту, как она довела его до предела, Наоми сама была недалека от оргазма.
И она решила отдаться страсти…
Вот чего он был так долго лишён. Вот чего так невыносимо желал.
Ничто и никогда прежде не приносило ему такого наслаждения. Он ждал этого всю свою жизнь…
Наоми откинула голову назад и выгнула спину. Её длинные волосы разметались, лаская бёдра Конрада. Она завела руки за спину, вцепилась в ноги мужчины и начала скакать на нём быстрее. Член вампира погружался в её тело снова и снова, и от каждого толчка груди девушки подрагивали.
Казалось, Наоми полностью отдалась желанию. Она извивалась над Конрадом, поднимала свои стройные руки, раскидывала их и скрещивала над головой. Потом, обхватив себя руками, двигала бёдрами из стороны в сторону, словно танцуя, и, прогибаясь в пояснице, впускала Конрада в себя до предела.