31 
— Не может быть, — произнёс Себастьян сорвавшимся голосом. — Мы бы знали об этом. Они вербуют в свои ряды в самой ранней юности. Он не смог бы скрывать принадлежность к ордену на протяжении двадцати лет.
Конрад тем временем продолжал бессвязно что-то бормотать своим хриплым голосом, даже не представляя себе, какое открытие только что сделали его братья.
— У него всегда были какие-то свои дела, и он вечно отмахивался от вопросов о том, где и с кем он был, — возразил Николай. — Боже правый, он всё это время охотился на вампиров с Капслигой. Немудрено, что обратившись, он сошёл с ума.
Лицо Себастьяна потемнело.
— Выходит, его с мальчишеских лет обучали уничтожать вампиров и разжигали в нём ненависть к таким, как мы.
А я взял и обратил его в одно из существ, которых он всю жизнь ненавидел, — Николай резко выдохнул сквозь стиснутые зубы, будто кто-то пнул его ногой в живот. — Для него это, скорее всего, было просто невыносимо.
— А как же их клятва?
«Что ещё за клятва?» — Наоми вся обратилась в слух.
Николай побледнел ещё больше, хотя, казалось, куда уж бледнее.
— При всех его недостатках Конрад никогда не нарушал своих клятв. Разве что, это могло случиться ещё до того, как ему исполнилось тринадцать…
«Что «это»? — Наоми ничего не поняла.
Братья замолчали на довольно продолжительное время. Себастьян был мрачен, а Николай преисполнен чувством вины.
— Он посвятил себя великой цели, делу, которое для него было важнее собственной жизни. Я должен был… — Николай провёл рукой по лицу. — Мне следовало поговорить с ним, я должен был оставить и ему, и тебе выбор той ночью.
— И тогда я наверняка отказался бы от обращения и никогда не встретил бы Кэдрин, — отозвался Себастьян. Он произнёс это так, будто едва избежал самой большой трагедии в своей жизни. Этот мужчина явно без ума от своей Невесты. — Кроме того, Конрад к тому времени уже почти отдал богу душу. Солдаты вспороли его ещё до меня, за много часов до того, как вы с Мёрдоком появились. Не думаю, что он вообще пришёл бы в сознание.
Наоми подлетела прямо к Конраду и, зависнув перед ним, вгляделась в лицо вампира. Его закололи в живот, а Наоми в сердце. И потом их обоих против воли превратили во что-то противоестественное. Ни один из них не просил для себя такой участи.
Конрад, оказывается, был героем, посвятившим свою жизнь великой цели. Наоми вздохнула и нежно погладила его по щеке.
«Что же случилось с тобою там вампир?»
— Знаешь, а ведь он никогда не сможет примириться с нашим существованием, — продолжил Себастьян. — Если только нам не удастся убедить его, что мы, всё же — не зло.
Николай покачал головой.
— Нам ни в чём не удастся его убедить, пока его разум не просветлеет ещё хоть немного. Давай для начала покончим с этим.
И они стащили с него штаны, освободив брата от последнего предмета одежды.
При виде обнажённого Конрада Наоми закачалась.
«Le dwnent est exquis»[29].
Скользнув взглядом вслед за дорожкой тёмных волос, спускавшейся от пупка мужчины, девушка задохнулась.
«О Боже, Боже, Боже».
Даже в расслабленном состоянии его размеры были впечатляющими.
— Конрад, посмотри на меня, — позвал Николай и помахал рукой перед пустым взглядом брата.
Конрад заморгал, явно не понимая, где он находится и как сюда попал.
— Ты хочешь мыться сам? — спросил Николай. — Мы могли бы связать тебе руки впереди.
Конрад прекратил бормотать и, казалось, сумел в какой-то степени стряхнуть с себя наркотическое оцепенение. В красных глазах на мгновенье полыхнуло пламя.
«Он явно обдумывает предложение».
— Сам, — прохрипел вампир спустя некоторое время.
Братья переглянулись, вероятно, пытаясь предугадать все возможные способы побега Конрада.
— Прекрасно, — согласился Николай.
Конрад приподнял запястья за спиной, и рельефные мускулы словно вылепленного искусным скульптором торса ещё больше напряглись, свидетельствуя о невероятной силе этого мужчины.
Расстегнув браслеты наручников, Николай снова защёлкнул их на руках Конрада, но на этот раз впереди. Затем он ослабил цепь на кандалах таким образом, чтобы у Конрада было больше возможности двигать руками. Когда Конрад не предпринял ни малейшей попытки к бегству, братья снова переглянулись. Очевидно, по их мнению, это свидетельствовало о поразительном прогрессе в деле исцеления их неистового брата. И Наоми полагала, что это действительно было так.
31 
