Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
90 
Как такое могло случиться?
Она выглядела, как язычница, танцующая у костра с дико развевающимися волосами. Каждое её движение, наклон и поворот были призывно-порочными, влекущими, кружащими голову.
— Tantsija[106], — пробормотал Конрад.
Как всегда, стоило ей начать танцевать, он, словно завороженный, прикипал к ней взглядом, не в силах оторваться. Однако если раньше танец Наоми оказывал на его разум успокаивающее воздействие, то теперь он заставил его тело напрячься и вытянуться, словно струна. Она была прекрасна даже тогда, когда была призраком. Теперь красота этой девушки стала несравненной.
И теперь он действительно мог сорвать тот поцелуй, одна мысль о котором сжигала его изнутри всё это время, и мог прикоснуться к её волнующей груди…
Нет, не мог. Ведь она, безусловно, ненавидит его сейчас.
Даже с такого расстояния Конрад слышал, как её сердце возбуждённо стучит. А это значит, что в её жилах течёт кровь… и что он может её ранить. Он может её убить.
Там, в Эланкуре, он мечтал о том, как будет пить кровь прямо из её шеи. Однако если он попробует, найдёт ли в себе силы остановиться?
Раньше он знал, что не может причинить ей вреда, и потому рядом с Наоми Конрад действительно познал покой. Теперь от этого чувства не осталось и следа, и на его место в душу закрался страх.
Отныне Наоми может стать целью его врагов. Ведь Тарут всего пару мгновений назад избежал встречи с ним. Рана под повязкой заныла, словно в ответ на его мысли, и Конрад грязно выругался. Потому что его самая заветная мечта только что стала явью. Она танцевала прямо у него перед глазами — девушка, дороже которой для него не было ничего на свете.
«Ты потеряешь всё, о чём мечтал…»
Тем не менее, его собственное сердце так и оставалось мёртвым в его груди. Ни единого вздоха не нарушило покоя его лёгких. Несмотря на то, что Конрад видел Наоми во плоти, это не заставило его кровь побежать по венам.
Разочарование затопило вампира.
«Отвернись и уйди».
Но как только он решился перенестись отсюда восвояси, за спиной прогремело:
— Защищайся.
Глава 27
В считаные секунды разразился настоящий хаос.
Вокруг со скоростью огня, распространяющегося по сухой траве, завязывались драка за дракой. Существа Ллора обращались, изменяясь до неузнаваемости. Откуда ни возьмись у всех в руках возникло оружие.
Наоми изумлённо смотрела, как изящные нимфы с воинственными криками размахивали кинжалами, и недоумевала, каким образом им удавалось скрывать эти клинки под своими прозрачными юбками. Немного поодаль она увидела Кейда и Ридстрома с внушительными мечами в руках. Сирены что-то сделали со своими голосовыми модуляторами и теперь издавали пронзительные крики, от которых их противники падали на землю, и из их ушей лилась кровь.
Краем глаза девушка заметила, как Мари и Бауэн бросились в её сторону.
— Не двигайся с места! — крикнула Мари.
— Oui[107], — пролепетала Наоми. От шока она и так не могла пошевелиться.
Однако чей-то случайный удар локтем отправил Мари в полёт по воздуху. Бауэн рассвирепел и начал обращаться. У Наоми перехватило дыхание. Это было ужасающее зрелище. Она даже обрадовалась сначала, что ликан напрочь о ней позабыл, пока взбешённая толпа не поглотила её.
Как она могла столь самонадеянно думать, что способна справиться с чем-то подобным? Нечаянный удар локтя кого-то из существ Ллора не мог убить бессмертную Мари, а вот Наоми такого, скорее всего, не пережила бы. Неужели это и есть тот самый момент, когда судьба решила избавиться от неё? Так скоро?
Наоми пыталась пригибаться, избегая ударов, и бежать, но поток движущихся существ всё время отбрасывал её назад, всё ближе к огню. Над всем этим безумием раздавалась музыка. Музыканты невозмутимо продолжали играть, точно как их коллеги когда-то на «Титанике», вспомнила Наоми.
И вдруг увидела его.
Вампира с его огромным ростом сложно было не заметить. Он прорывался сквозь толпу по направлению к ней. Тёмные очки скрывали глаза мужчины, но Наоми знала, что он неотрывно смотрит прямо на неё.
Конрад двигался к ней напролом, сметая всех, кто смел встать на его пути.
Наоми и представить себе не могла, чтобы кто-то мог так сражаться — методично и жестоко, и… словно играючи. Мышцы рук и груди мужчины перекатывались от каждого движения, и ужасающий оскал демонстрировал острые, как ножи, клыки.
90 
